Ильнур Гизатуллин: «Раньше нам говорили: «Мы – Москва, а вы кто? Из Казани, в «прощайках»?»

— Ильнур, сейчас, когда вы сами стали главным тренером, вспоминаете, как работал Юрий Моисеев, под руководством которого «Ак Барс» в 1998 году и стал чемпионом страны?

— Да, конечно. Моисеев тогда четко поставил задачу — кто не работает, тот не ест. Кто не работал, их Моисеев увольнял. Как пример, он уволил тогда лучшего по итогам прошлого сезона центрального нападающего Олега Толоконцева после двух месяцев предсезонки. Это же случилось ещё с несколькими талантливыми ребятами, которые думали, что, ничего, так пройдёт, но не получилось. Тех, кто начинал канючить или выражать недовольство, он без вопросов освобождал из команды.

Помню, как Моисеев приехал на восстановительные сборы по окончании сезона в Турции. Знакомился с командой. Раньше всегда можно было уйти немного влево, сказать, что я перегрелся, болею. И некоторые не вышли на зарядку. Первое, что сделал Юрий Иванович — всех поднял. А я поехал туда со сломанным пальцем на ноге. И каждое утро выходил вместе со всеми на зарядку, поскольку у Моисеева был такой принцип — весь в гипсе, а палец работает, значит, занимайся пальцем. Что не работает, то не работает. Что работает — над тем и занимайся, совершенствуй… При этом старался выполнить все условия контракта перед игроком.

— По-моему, слова о том, что «Юрий Моисеев научил меня работать», произносит едва ли не каждый игрок того «Ак Барса».

— Да, это так. И мы сейчас пытаемся привить такое же отношение к делу нынешнему поколению, так называемому next. Видно, что они не слишком хотят работать. Например, в зале объясняешь, что нужно сделать упражнение 15 раз, а он делает 10. И не понимает, что это нужно не мне, а ему, если тот хочет развиваться как спортсмен. А Моисеев нас научил — как сказано, так и надо делать. Конечно, и у нас было «не хочу» или «сачкану», но потом это прекратилось. Поначалу было интересно наблюдать за ребятами, которые из-за границы приехали, как они растяжку, например, делали перед тренировкой. А мы пришли за 10 минут, быстренько переоделись, потренировались и бежать из дворца спорта. Сейчас уже совсем по-другому. Перед тренировкой разминка, после тренировки на велосипедный тренажёр, то есть профессионально относишься к своему организму. Он нас кормит, поэтому к нему нужно бережно относиться и любить. Тогда он тебе ответит тем же.

Моисеев мог легко вылечить травму. Если ты «косишь», то тебе же было хуже, потому что игрок вне состава, тот, у кого что-то болит, работал в два раза больше. Поэтому никто не стремился долго быть вне состава, потому что понимал, чем это чревато.

— Говорят, что он ругался с врачами по поводу сроков выздоровления игроков.

— Да. Для него ушиб или там растяжение, вообще не были травмами.

— А вы сами как тренер считаете, что это было правильно?

— Вы знаете, бывают такие ситуации, когда себя нужно вести именно так. Я и на себе это испытывал, и ребятам об этом говорил. Конечно, если перелом, то не нужно игрока трогать и усугублять травму. И если сам к нему, к Моисееву, подходил и объяснял ситуацию, то он всегда реагировал нормально. Знаете, и сейчас бывают такие ситуации. Он знал, что есть игрок, который может, что называется «закосить», а есть те, кто будут играть и «через не могу». Но если невозможно, то уж невозможно. Ушибы тоже бывают разные, и организм каждого человека может реагировать на такие болячки по-разному. Где-то надо просто хорошенько размять перед тренировкой или матчем, например, ушибленное бедро. По себе знаю, что сразу становится легче. Но совсем лежать на диване он не позволял.

МЫ — МОСКВА, А ВЫ КТО? ИЗ КАЗАНИ, В «ПРОЩАЙКАХ»?

— А ваш тренерский штаб в Волжске как реагирует на различные травмы игроков?

— Мы, например, спрашиваем — может ли человек сегодня играть или тренироваться. Если ты хочешь отлынить от тренировки, то можно сослаться на травму паха. Проверить нельзя. Пах, значит, пах. Ну хорошо, ты не играешь, соответственно, не получаешь премиальных. Есть, конечно, здесь и обратная сторона. Допустим, у игрока болит пресс, а ты его заставляешь делать какие-то упражнения. Сам он молчит, а доктор боится тебе сказать. Так можно повреждение только усугубить.

Но бывает, конечно, и такое, что травмы никакой нет, а только симуляция. Был у нас один такой игрок в «Ак Барсе». На тяжелых сборах в Финляндии была товарищеская игра. Ну и ему немного досталось в той встрече. А он сидит, корчится от боли — такой, театр одного актёра, а сам тихонько говорит мне: «Так у меня же ничего нет». А сам целую неделю потихонечку «восстанавливался», гулял по Финляндии, наслаждался лесными прогулками (смеётся).

— Моисеев ещё, как говорят, был мастер крепкого словца.

— Было, было. И матом он нас мог послать (смеётся). Мои друзья даже специально приходили на тренировки, чтобы послушать, как Моисеев ругает нас последними словами. Но он, если своих хоккеистов обижал какими-то словами, я даже и своим подопечным об этом рассказываю, то потом обязательно это с нами обсуждал. Эдика Кудерметова как-то послал далеко на тренировке, а тот взял и пошёл в раздевалку и в душ. Минут через десять, во время очередного упражнения тренировочного, Моисеев спрашивает: «А где Кудерметов?» Мы говорим: «Так вы же его послали!». Моисеев: «Ну, я же не навсегда послал!» И он нас потом собирал, говорил, чтобы мы не обижались и что он не собирался нас обидеть. И потом мы стали уже эти слова воспринимать гораздо спокойней. Но за словом в карман Моисеев не лез никогда и нигде.

— Ещё старшие коллеги по журналистскому цеху рассказывают, что тогда в 1998-м столичная пресса очень болезненно относилась к лидерству и чемпионству «Ак Барса». У Юрия Ивановича на пресс-конференции спрашивали, например, сделал ли он обрезание?

— Нет, я лично ничего такого не ощущал. Конечно, выскочек из провинции не любят. Тольятти, Магнитогорск, Казань — кто они такие? А в Москве были гранды. Это прослеживалось даже в детском хоккее. Когда мы в детско-юношеские времена приезжали куда-то, то нам говорили: «Мы — Москва, а вы кто? Из Казани, в „прощайках“?»

— Можно сказать, что с тех пор времена изменились и Казань — одна их хоккейных столиц в стране?

— Конечно. И мы, и Магнитогорск. Скорее наоборот, сейчас вновь пытаются Москву вернуть в число грандов. Так что сейчас наши молодые хоккеисты психологически чувствуют себя гораздо уверенней. Теперь, когда видят игроков из нашего ДЮСШ «Ак Барс», говорят — о, это же сам «Ак Барс»! Это имя.

ИЗ МОСКВЫ ИНОГДА ПРИЕЗЖАЛИ ТАКИЕ КАПРИЗНЕНЬКИЕ ИГРОКИ

— Ильнур, в следующем сезоне после чемпионского 1998-го команда сохранила свой костяк и ещё больше усилилась. Пришли Баутин, Давыдов, Прохоров. Почему же не случилось команды-династии, выигравшей несколько золотых медалей подряд?

— Я расскажу свои ощущения. Мы выиграли чемпионат, но тут пришли звёзды, олимпийские чемпионы. И всё внимание переключилось на них. То есть они должны были сделать результат, привести «Ак Барс» к новым вершинам. А мы, старожилы, вроде как, люди второго сорта. Ну, или мягче — подносчики снарядов. Но, по ходу сезона, мы ждём, а результата от звёзд всё нет и нет. И тогда нам пришлось браться за дело и пытаться исправить ситуацию, насколько это было возможно. Но, в конечном итоге, эта ситуация на команду хорошо не повлияла и мы проиграли в плей-офф столичному «Динамо» в полуфинале, а затем Ярославлю серию за бронзовые медали.

— То есть в команде появилось разделение на два лагеря?

— Да, сразу. Оно было видно невооружённым глазом. Тот старый коллектив у нас был очень дружный. Мы до сих пор все созваниваемся, встречаемся. А тогда сразу произошло разделение коллектива. И ещё, тогда это ещё было в диковинку, колоссальная разница в зарплатах. Такое же не скроешь в коллективе, хотя и пытались это делать.

— То есть руководство клуба допустило здесь стратегическую ошибку? Но ведь, в принципе, классные игроки для усиления команды были нужны.

— Да, но ведь со звёздами тоже нужно уметь работать. С ними нельзя как с обычным, скажем, молодым хоккеистом. Вот и получались конфликты. Ошибка не ошибка, но это был первый подобный опыт, такой пробный камень. Наверное, не совсем удачный.

— Это еще были те времена, когда столичные хоккеисты приезжали в Казань и их не устраивал провинциальный быт и организация дела. Помните, как приезжал старший брат Алексея Морозова Валентин? Ему, вроде как, не понравился шлем, который ему предложили в «Ак Барсе», или что-то подобное.

— Да, было такое. Я помню Валентина Морозова на предсезонке перед чемпионским сезоном. Такой весёлый и коммуникабельный парень. Талантливый игрок, но не хватало ему работоспособности. Ну да, из Москвы иногда приезжали такие капризненькие игроки. Но за «Ак Барс» он так и не сыграл, всё ограничилось предсезонкой. Видимо, не подошёл именно по работоспособности. Я с ним играл в одной тройке и помню, что злился, что он то тут, то там недорабатывает. А тренеры мне говорили — не возмущайся, играй. Это не твоя забота.

МЫ ПРОСТО НАЧАЛИ БИТЬ ХОККЕИСТОВ КРИКУНОВА

— В вашей карьере был ещё один яркий тренер — Владимир Крикунов. Я помню слова, которые тогдашний главный тренер «Ак Барса» сказал персонально о вас. Он говорил, что поначалу не ставил Гизатуллина в состав, потому что не знал, что это за игрок. Но вы смогли ему, Крикунову, доказать, что являетесь ведущим хоккеистом команды.

— Да, когда он пришёл в команду, мы его встретили очень спокойно. Всё-таки мы недавно выигрывали чемпионат страны. А Крикунов приезжает и говорит: «А я — чемпион Словении. Вывел Екатеринбург в высшую лигу». Ну, мы, а что за Словения такая. Ну, вывел в высшую лигу и хорошо. В общем, мы смотрим на него, а он на нас. И Крикунов говорит: «Я всегда работаю на грани конфликта». То есть, это была своего рода ломка. Он пытался навязать свою диктатуру, а мы, игроки, её не воспринимали. Считали, что это неправильно.

Понимаешь это только сейчас. Когда сам стоишь на тренерском мостике. А тогда я думал, что мы правы, а он не прав, и специально нас мучает. Он говорил, дескать, вы бегать не умеете, бросать не умеете, шайбу принимать не умеете. Я помню и эти знаменитые баллоны. И мы «умираем». Первая предсезонка с Крикуновым была самой тяжёлой в моей жизни, я потерял за её время в весе 8 килограммов. А он нам говорит, да вы ещё и не начинали работать, так просто размялись пока. Ну, и мы, хоккеисты, думаем, так что же будет, когда начнётся «настоящая работа» по-крикуновски, точно же умрём. А главный тренер ещё и рассказывает, что вот в Екатеринбурге у него Дацюк, Симаков, Краев, Соколов и прочие, вот они всё умели, а мы нет. А мы думаем, да что же там за коллектив такой был в местном «Динамо», что они всё умели, ведь только-только попали в высшую лигу. И они приехали как раз к нам играть товарищеский матч. И, видимо, Крикунов так нас завёл, что нам было в том матче не до игры. Мы их просто начали бить. А игроки из Екатеринбурга не поймут, приехали в гости на товарищеский матч, а тут такое. Спрашивают у капитана Рафика Якубова: «Да что это с вами? Что случилось? Товарищеская игра, а у вас глаза горят. Так и в чемпионате не играют». А мы кивали в сторону нашего главного тренера и отвечали — вот ему спасибо скажите. Конечно, в той игре Екатеринбург мы обыграли

Поэтому, было конечно притирание команды и нового тренера тогда. Но потом уже, не помню, то ли разговор какой-то состоялся или что, но мы сами поняли, что проблему нужно искать не в тренере, а в нас самих. Покажи, что умеешь играть — всё будет нормально. А если бы я так и продолжал кривляться дальше, то просто вылетел бы из команды и она бы этого даже не заметила.

— Но считается, что эти диктаторские замашки и помешали Крикунову в прошлом сезоне во время его возвращения в «Ак Барс». А вы как думаете?

— Вы знаете, я разговаривал с ним перед началом прошлого сезона, и он кардинально пересмотрел свои взгляды. Стал гораздо мягче, спокойней. Да, он прямолинейный человек. Если плохо, то он скажет, что плохо. Наверное, многие этого не любят. Даже здесь в Волжске мои подопечные не любят, когда говоришь им, что они не умеют делать точные передачи. А в команде уровня «Ак Барса» нужно тоньше подходить к работе со звёздными игроками. А Крикунов рубит с плеча. Сказал так, значит, должно быть так.

Хотя человек он хороший и справедливый. Я ушёл из «Ак Барса» сразу после того, как сняли его с тренерской должности по ходу сезона 2001−2002 гг., так случилось. Мы с ним хорошо очень поговорили тогда в Новогорске, где он находился в качестве одного из тренеров сборной. Крикунов был всегда справедлив и в оплате труда. Хотя при этом был диктатор.

ПОСЛЕ «АК БАРСА» ПЕТР ВОРОБЬЁВ ЗВАЛ В ТОЛЬЯТТИ

— После «Ак Барса» у вас не сложилось в Нижнекамске. Какие были на то причины?

— В Нижнекамске было тяжело, тем более, после 14 лет в «Ак Барсе». Это был серьёзный психологический удар, мне не хотелось из дома уезжать. Было не до хоккея. Всё-таки, когда ты привык к дому, семье, друзьям, то, уезжая, оказываешься не в своей тарелке. Хотя в Нижнекамске была отличная команда. Там играли Рома Баранов, Леня Лабзов, Миша Сарматин, Ринат Касьянов, Рафа Якубов и другие. Но там как раз сменилось руководство, убрали главного тренера Владимира Голубовича, который меня звал, была не очень понятная ситуация. Плюс, насколько я знаю, случилась проблема с денежной компенсацией, которую за меня просил «Ак Барс». В общем, мне сказали, чтобы я уезжал из Нижнекамска.

Меня сразу после Казани звал в Тольятти Пётр Воробьёв. Я помню, что мы как раз играли против «Лады» и я Дениса Метлюка, который там играл, расспрашивал о городе, о команде. Работы я никогда не боялся, хотя знал, что у Петра Ильича своё видение хоккея и подготовки. Может, стоило идти туда. Но, задним числом, все мы умные.

— Затем в вашей хоккейной карьере была даже такая остановка как Словения.

— Был такой момент, когда заканчивался период дозаявок в сезоне 2002−2003 гг., а у меня не сложилось с теми предложениями, которые были. А в январе позвонил Сергей Столбун и позвал поиграть в словенском чемпионате. Я поехал. Игрового времени было предостаточно. Чемпионат местный не очень сильный. Выделялись в нём две команды — «Есенице», в которой Крикунов работал, и «Олимпия» из Любляны. За «Олимпию» играл Ильдар Рахматуллин. Единственный минус — это то, что обманули с деньгами. А в остальном, тихая и спокойная Европа. Всё чётко, всё по расписанию. Никаких напрягов.

— Не было у вас желания там остаться жить?

— Нет, такого желания не было. Всё-таки хотелось продолжать карьеру в серьёзном чемпионате. Ну, и в плане жизни там тоже есть свои сложности, об этом я и с Рахматуллиным тогда разговаривал. И ему, хотя он столько лет там играл, в плане получения гражданства и прочего было сложно.

— А он до сих пор в Словении?

— Да, он остался там жить.

— С хоккеем Рахматуллин по-прежнему там связан?

— По последней информации, которая у меня была, он работает в хоккейной школе в Любляне.

— Но Сергей Столбун все-таки в итоге вернулся.

— Ну, да. В принципе, они поехали туда зарабатывать деньги. Там вообще было очень много российских хоккеистов, но известных игроков фактически не было.

И Я ГОВОРЮ ДАЦЮКУ: «ПАША, ТЕБЕ ПЛОХО?»

— Ильнур, сезон 2000−2001 гг. вы провели в одной команде с Павлом Дацюком. Думали ли, что это будет лучший центрфорвард мира «нулевых»?

— Мы знали, что он очень талантливый парень, оказалось, что ещё и трудолюбивый. И очень скромный. Да он и сейчас такой. Можно ему спокойно позвонить с каким-то вопросом и никаких проблем. У меня сын так хотел увидеть живьём Дацюка, сам скопил денег и купил в Америке его майку, кажется, за 120 долларов. Я сыну говорю: «Купи себе игрушек на эти деньги». А он — нет, куплю майку «Детройта» с № 13. Теперь она у него в комнате висит, Павел там ему что-то написал.

Я привожу пример, если уж Никлас Лидстрем сказал, что не видел хоккеиста более трудолюбивого, чем Дацюк, то это действительно так. И эти баллоны Крикунова. Я помню в Казани с ними пробежали. И Паша сидит. Бывает, когда человек садится весь красный, а потом на глазах бледнеет. Мы сидели где-то в углу на льду, и я говорю: «Паша, тебе плохо?» «Да», — отвечает. Зайди, говорю ему, за бортик. Он перелетел за борт. Не знаю, стошнило там его или «нашатырки» дали, но он так и переносил любые нагрузки, спокойно и молча. Тренеры сказали, значит, так надо делать. Он же ещё немного «косолапит», одна нога короче другой. При этом во время кросса я не мог за ним угнаться. Говорил ему: «Паш, мне-то тяжело, а ты-то как бежишь, да ещё так быстро?» А он всё равно «пыжится», но бежит.

— А на льду, именно как игрок выделялся?

— Да, видно было. Руки у него прекрасные. Обыграть мог здорово. Вроде вот он, рядом, а Дацюк уже прошёл сквозь тебя. Прекрасную передачу мог отдать в любую «дырочку». Вроде не должен пас проходить, а он отдаёт точно на клюшку. И ни слова никому, если ошибся кто-то из партнёров или неточный пас ему отдали, сам догонит, добежит, исправит ситуацию. Ни к кому и никогда не высказывал претензий. Но видно было, что парень очень талантливый, он и в сборной России сразу же не затерялся.

— Ещё один из лидеров той команды Дмитрий Квартальнов неплохо стартовал в качестве главного тренера клубов КХЛ. И в «Северстали» неплохо работал, теперь «Сибирь» уверенно идёт в зоне плей-офф на Востоке с довольно скромным подбором игроков.

— Квартальнов всегда был очень харизматичный, лидер по натуре, вожак. Вот иногда мы с тренерским штабом пытаемся вести себя спокойно, не кричать на игроков. А они начинают это воспринимать как слабость тренера. Начинают своё гнуть. А Дима, он очень живой, постоянно активен, постоянно кричит. Здесь в Казани он мне показывал, когда с «Северсталью» приезжал в Казань. Они проиграли «Ак Барсу» и он прямо в раздевалке начал штрафовать хоккеистов за неоправданные удаления. Я его спрашиваю: «А что такое?». Тогда Квартальнов берёт клюшку у игрока, идет со мной по коридору и показывает: «Я ему показал! Клюшки уберите назад! Ноги работают!» Так и шёл по коридору «Татнефть-Арены». Вот так, он и там может показать как надо и на льду.

— Кстати, тогда в 2001 году, после прекрасного сезона в тройке с Дацюком, Квартальнова (в сезоне 2000/01 36 матчей, 19 шайб + 20 передач) не взяли на чемпионат мира. Поговаривали о конфликте с Крикуновым, а ведь тот входил в тренерский штаб сборной Бориса Михайлова

— Да, было такое. Бывает, когда сталкиваются два лидера по натуре. У Димы было своё мнение, у главного тренера — своё.

СКОЛЬКО ЖЕ ВЫ ПЬЁТЕ! ТАК НЕЛЬЗЯ!

— Ильнур, назовите ваших любимых партнёров по тройке нападения в «Ак Барсе».

— Мне со всеми было комфортно. И с Эдиком Кудерметовым, и с Серёжей Золотовым. Из центральных нападающих — это Вадик Шахрайчук с его силовым стилем. Игорь Степанов любил комбинационный хоккей, умел пас отдать.

— Кстати, когда вы стали играть в одном звене с Кудерметовым, вы, соответственно, поменяли свой фланг атаки. С правого перешли на левый край. Это как-то сказывалось на игре?

— В школе я, вообще, играл в центре нападения. Потом меня поставили на фланг. Да, поначалу на правом фланге мне было гораздо удобней играть. А потом, видимо, с опытом принципиальной разницы уже не было. Куда тренер поставит, там и играл. Единственное, есть какие-то нюансы. Например, если ты слева играешь, то мне, я леворукий хоккеист, с ходу не так удобно было атаку завершать. Но зато есть и свои плюсы.

— Вы застали первых легионеров из дальнего зарубежья. Как это было?

— Ну, очень любопытно было. Мы на них смотрим, что они умеют. Какой быт у них, тоже было интересно. Как они живут в гостинице, как работают. Честно говоря, они столько не работали, как мы. Ян Бенда, помню, и кроссы с трудом бегал и штангу также тягал, хотя вроде бы и парень здоровый. Как там, в поговорке — что для русского хорошо, для немца — смерть. Я это утрирую, конечно. Он старался, пыхтел. Но игрок, было видно опытный, мастеровитый.

— Он и по-русски, как помню, хорошо говорил.

— Да, он же чех, просто потом уехал в Германию.

— А ещё в одном из интервью Бенда рассказывал, как на банкете по поводу «серебра"-2000 он впервые в жизни попробовал водку.

— Наши первые легионеры, приехали впервые на предсезонку, которая проходила в Турции. А у нас есть такое понятие — сплочение. И вот мы вместе собрались (смеётся). И на нас так смотрели: «Сколько же вы пьёте! Так нельзя». А сами немножко пива хлебнули.

— Тогда ещё немного о текущих событиях. Успеваете следить за происходящим в КХЛ?

— Конечно, активно слежу. Есть интернет, можно быстро переключать каналы, есть КХЛ-ТВ. Так что недостатка в информации не испытываю.

— Какие ваши общие впечатления от первой половины регулярного сезона КХЛ. Есть ли какие-то открытия, может быть, разочарования?

— Суперсенсаций нет. Конечно, Уфа пока огорчает своих болельщиков и находится не на своём месте. Сенсация со знаком плюс, конечно, это новокузнецкий «Металлург». И не потому, что у нас с ними партнёрские отношения, а потому что команда, несмотря на не самый сильный состав и огромные финансовые проблемы, которые были летом, так удачно выступает. Это ещё раз доказывает, что даже без звёзд при определённом отношении к делу можно добиваться хороших результатов.

— У вас есть свои фавориты в нынешнем сезоне в КХЛ?

— На сегодняшний день ярко выраженных лидеров нет. Даже СКА и ЦСКА с таким набором исполнителей довольно часто проигрывают. «Ак Барс» тоже может усилить свою игру. «Магнитка» с приходом Малкина преобразилась. Смотришь матч и понимаешь, что Малкин, тот же Кулёмин — это люди, которые просто решают игру.

— Возможное окончание локаута в НХЛ сильно изменит расклад в КХЛ?

— Вероятно. Если Малкин уйдёт, то Магнитогорску будет очень непросто, поскольку на нём многое завязано в нынешней игре команды. Не думаю, что московское «Динамо» сильно пострадает — это стабильная и такая рабочая команда. Конечно, энхаэловцы придают колорит нашему чемпионату и люди на них идут. Хотя некоторые команды, как «Ак Барс», решили совсем обойтись без игроков из океана. Но Емелина всё-таки подписали.

— А вот если бы у вас как у главного тренера была возможность подписать на время локаута такого игрока, как Дацюк, сделали бы это или согласились с точкой зрения боссов «Ак Барса»?

— Конечно, это внутреннее дело команды, и не стоит в это вмешиваться. Но я бы, безусловно, был бы за то, чтобы такого игрока подписать, учитывая и моё личное отношение к Дацюку. Но тут ведь разные нюансы играют роль. Финансовые и т. д. и т. п.

— В Казани большой резонанс вызвало заявление известного хоккейного эксперта Сергея Гимаева о том, что «Ак Барс» и «Салават Юлаев» в нынешнем сезоне — это обычные середняки.

— Глядя на турнирную таблицу — «Ак Барс» уже не середняк. Посмотрим, цыплят в хоккее считают по весне. У «Динамо» в прошлом сезоне тоже не было таких уж громких имён в составе, но оно выиграло Кубок Гагарина. Рассуждать можно как угодно. Была в Казани команда-2005 из одних звёзд. Куда ни ткни, везде звезда. И что получилось из этого? Поэтому я не считаю, что нынешний «Ак Барс» — это середняк. Последние матчи показывают, что и Зарипов вновь начал забивать, и молодёжь подтягивается. Я даже не сравнил бы Казань с Уфой. Моё мнение, что «Ак Барс» выглядит гораздо сильнее, чем Уфа, в нынешнем сезоне.

— На ВХЛ как-то локаут в Северной Америке сказался?

— Пока можно точно сказать, что на ВХЛ локаут никак не сказался. Единственное — это Александр Сёмин, который собирал в Красноярске полные трибуны. И как раз против нас играл свою последнюю игру.

— Ну и как, было видно, что это Сёмин?

— Да, хотя было заметно, что он был физически не слишком готов. Но когда он находился с шайбой, то класс игрока был виден невооружённым глазом. И хорошо, что наши ребята смогли это увидеть и почувствовать. Они давно хотят сыграть с командой КХЛ и понять свой нынешний уровень. Вот в Красноярске они эту разницу и могли почувствовать. Мы им объясняем то, что нам еще Юрий Иванович объяснял. Что настоящий мастер, он не быстрее бежит, а просто из двух моментов один реализует, а вам, чтобы реализовать, нужно пять. Вот и вся разница.

— И ещё о разнице между КХЛ и ВХЛ. Сильно вам помогает сотрудничество с новокузнецким «Металлургом»?

— «Ариада-Акпарс» заключила договор с «Кузней» перед началом сезона. Они нам отправляют игроков, чтобы мы их обкатывали на уровне ВХЛ. И эти игроки нам оказывают реальную помощь. Ключников, Турукин, Капотов сыграли уже и в КХЛ в нынешнем сезоне.

— Наверняка непросто маленькому Волжску соперничать в такой лиге как ВХЛ?

— Непросто. Наш город — один из самых маленьких по численности в ВХЛ. За «Ариадой-Акпарс» не стоят бюджеты краёв и областей. Наш клуб частный, его содержит руководство ЗАО «Ариада», спасибо ему. Трудно, но перед нами в сезоне стоят серьёзные задачи. Надеюсь, что в плей-офф сможем их решить.

— Ильнур, как вам перспективы сборной России в Сочи-2014? Считается, что у нас большие проблемы с обороной и нет ни одного по-настоящему звёздного защитника.

— Да, такая проблема существует. Но есть вполне добротные игроки обороны. В том числе, и выступающие за «Ак Барс». Тот же Алексей Емелин, да и Никулин, думаю, будет играть. Медведев в последнее время здорово выглядит. И у нас отличное нападение, включая подрастающую молодёжь. Тот же Якупов. Ну, а Малкин с Дацюком себя должны показать во всей красе на Олимпийских играх. Вратари у нашей сборной хорошие. Я думаю, что мы должны выиграть в Сочи.

Если нет элитных по мировым меркам защитников, значит, будем играть, прежде всего, в нападении. Нападение — оно очень многое решает. Последний чемпионат мира показал, что один приезд Малкина — это пятьдесят процентов успеха на подобном турнире. Так что, дома на Олимпиаде мы должны реабилитироваться за поражение два года назад от канадцев в Ванкувере.

Справка

Ильнур Альфридович Гизатуллин, дата рождения: 13.05.1969 — главный тренер клуба Высшей хоккейной лиги «Ариада-Акпарс» (Волжск)

Чемпион России по хоккею с шайбой 1998 года и серебряный призёр 2000 года в составе казанского «Ак Барса»

Воспитанник детско-юношеской спортивной школы «Ак Барс-Итиль» (Казань). Крайний форвард. Мастер спорта РФ

За время хоккейной карьеры выступал за команды: СК имени Урицкого, «Итиль», «Ак Барс» (Казань); СКА (Свердловск), СКА (Серов), «Нефтехимик» (Нижнекамск), ХК ЦСКА (Москва), «Есенице» (Словения), «Нефтяник» (Лениногорск), «Химик» (Воскресенск), «Нефтяник» (Альметьевск), «Ариада-Акпарс» (Волжск)

С начала сезона 2011/2012 гг. является главным тренером «Ариада-Акпарс», до этого занимая пост помощника главного тренера в этом же клубе. В прошедшем сезоне выводил свою команду в серию плей-офф ВХЛ.