Константин Дзюба – о том, как казанцы усилились под РПЛ.
Несмотря на изоляцию, в российском футболе продолжают крутиться огромные деньги: топ-клубы покупают новых игроков за десятки миллионов евро. «Рубин» уже давно не участвует в этой гонке богачей, и тем не менее казанскому клубу нужно было соответствовать общему уровню чемпионата после возвращения в РПЛ. Завершил процесс усиления команды спортивный директор Константин Дзюба.
В интервью «БИЗНЕС Online» он рассказал, много ли легионеров отказались от перехода в «Рубин» по политическим причинам, по каким средствам живут сейчас в Казани и как выстроен селекционный процесс в клубе.
«Задача агента – продать тебе футболиста. В ход идут любые методы»
– Константин, летом вы заняли пост спортивного директора. Когда поступило предложение, сразу согласились?
– Всё прошло не так быстро. После окончания сезона в Первой лиге я отправился в отпуск вместе с семьей – тогда мне поступил неожиданный звонок от помощника президента правления клуба с предложением приехать на встречу. Мы встретились, обсуждали спортивные вопросы, моё видение, опыт работы. Затем прошло некоторое время: как я понимаю, рассматривались и другие кандидаты. После этого прошла встреча с правлением клуба и по её итогам мне было предложено занять должность спортивного директора. Безусловно, я согласился, потому что «Рубин» для меня – очень близкий клуб, с которым связана часть моей жизни, а также это новый профессиональный вызов.
– Из чего состоит ваш день как спортивного директора?
– В последние два месяца мой график был совсем не похож на обычный. Когда я приступил к своим обязанностям, команда уже была на сборах, некоторые футболисты на тот момент покинули клуб, другие были в процессе ухода из команды. Стояла задача укомплектовать состав основной команды и хотелось это сделать максимально качественно, учитывая наши возможности. Времени на раскачку не было.
Мой рабочий день мог длиться до глубокой ночи. Можно сказать, что всё это время семья меня не видела от слова совсем. Это бесконечный просмотр игроков, аналитика, изучение данных. А дальше – постоянные переговоры с игроками, их представителями, клубами с небольшими перерывами на официальные матчи.
– Как в «Рубине» функционирует селекционная служба?
– На самом деле селекционный отдел появился совсем недавно и он находится в процессе формирования. В него должны входить эффективные специалисты, которые будут выполнять определенные функции. Понимаю, что найти компетентных сотрудников достаточно непросто и на это нужно время.
Сейчас я опираюсь на помощь наших скаутов-аналитиков – Романа Шапшинского и Дмитрия Савельева, которые вносят большой вклад в нашу работу. Это молодые амбициозные специалисты с современным взглядом на футбол. Они достаточно компетентны в своём направлении, прекрасно работают с аналитическими данными и уже достаточно долго работают в системе клуба. В течение трансферного окна они провели колоссальный объем работы, вели анализ, изучали кандидатов, готовили отчеты. Как раз на таких специалистах и должен строиться селекционный отдел.
– Как происходит процесс поиска новых игроков? Это предложения селекционного отдела, агента или главного тренера?
– Это комбинация всех инструментов. Одних игроков мы просматривали и находили самостоятельно, других нам предлагали. В идеале у клуба должна быть своя постоянно обновляющаяся аналитическая база интересующих нас футболистов по релевантным для нас рынкам. Мы должны их мониторить, методично отслеживать и дальше «вести». Это, кстати, одна из наших задач в долгосрочной перспективе.
Пока такой базы нет, а временные рамки были очень ограничены, нам приходилось маневрировать. Мы пытались найти игроков собственными силами. Мы определяли интересных нам футболистов, оценивали их трансферную стоимость, смотрели аналитику, видео. Затем я приступал к переговорам.
Порой, пройдя через весь этот процесс, игрок отказывался переходить в наш чемпионат по политическим убеждениям, из-за отсутствия в еврокубках или каким-то другим причинам. Бывали случаи, когда за 21–22-летнего игрока, который ещё недостаточно раскручен в Европе и только начинает привлекаться в среднюю по европейским меркам сборную, его клуб выдвигал просто неподъемные условия. Несмотря на это, положительный результат в этом направлении всё же был.
– Насколько высокие условия запрашивали?
– Сейчас многие ориентируются на Transfermarkt при оценке стоимости игрока, но это не совсем верно, если говорить о реальной цене футболиста. Этим летом мы вступили в переговоры по игроку, чья цена была ниже 500 тысяч евро по Transfermarkt. Но он выступал за сборную, играл в квалификации Лиги чемпионов. Мы понимали, что его стоимость наверняка будет выше этой суммы. Мы вышли с хорошим, на наш взгляд, предложением, но клуб запросил просто немыслимые для нас деньги. Хотя даже агент игрока пытался убедить клуб и признавал, что наше предложение достойно футболиста.
– Часто приходится получать предложения по игрокам от агентов?
– Действительно получал от них огромное количество звонков и предложений, но лишь минимальная часть из них нас более-менее устраивала как по качественным, так и по финансовым показателям. Здесь нужно понимать, что задача агента – продать тебе футболиста. В ход идут любые методы, поэтому приходится очень тщательно фильтровать полученную информацию и предложения. При этом есть и очевидный плюс – ты уже на берегу понимаешь примерную составляющую сделки: стоимость трансфера, личные условия, готовность игрока к переходу.
– На какие иностранные чемпионаты вы обращаете особое внимание?
– Конкретного приоритета у нас нет. У нас широкая география поиска – от Европы и Азии до Африки. Сказать, что мы смотрим только Балканы, но не смотрим Южную Америку, было бы неправильно. В первую очередь смотрим на качество футболистов и соответствие условий перехода нашим возможностям, а национальность имеет вторичное значение. При этом мы понимаем, что сегодня приходится учитывать намного больше факторов. Из определенных стран к нам просто не поедут по понятным причинам, поэтому круг поиска ограничен.
– «Рубин» сотрудничает с Домингесом по поиску игроков в Аргентине? Были ли от него какие-либо варианты?
– Да, мы с Чори находимся в контакте. Домингес – это не только легенда нашего, клуба, но и профессионал в области скаутинга. К его мнению мы прислушиваемся. Вообще у нас с ним замечательные отношения. Его знания не ограничиваются аргентинским рынком – он прекрасно ориентируется во всей Южной Америке. Он предлагал «Рубину» несколько достойных кандидатур, и по одному интересному молодому игроку мы даже вступили в переговоры. Но клуб игрока совсем не двигался по стоимости трансфера, что заставило нас выйти из переговоров.
«В сравнении с ведущими клубами наши расходы на трансферы несопоставимы»
– Как устроен процесс согласования новичков?
– Сперва мы с главным тренером, а также при участии правления клуба определяем позиции, которые нуждаются в усилении. После общаемся с тренером на предмет игровых характеристик и качеств по футболистам на определенные позиции.
Дальше уже наша работа – отсмотреть, проанализировать все составляющие, определить лонг- и шорт-лист и предложить оптимальные для нас варианты тренеру. После этого мы останавливаемся на кандидатурах и дальше уже начинаются переговоры, более детально обсуждаются финансовые условия и перспективы трансфера. И на последнем этапе вся информация передается правлению клуба для итогового решения.
– Какие задачи стояли по трансферам в это лето и все ли удалось?
– В первую очередь нам было необходимо компенсировать в позициях ушедших игроков, а таких было немало. Во-вторых, после возвращения в РПЛ из Первой лиги «Рубин» нуждался в качественном усилении состава в пределах наших возможностей, так как уровень конкуренции в лигах несопоставим. При этом перед нами стоит задача привлекать футболистов с потенциалом роста как в игре, так и в рыночной стоимости. Мы должны думать на несколько шагов вперед и на этапе селекции оценивать финансовый потенциал от приобретения игрока.
– Какой трансферный бюджет был заложен у клуба на лето?
– Когда мы вернулись в РПЛ, у «Рубина» были достаточно серьёзные финансовые обязательства. Поэтому мы понимали сложившуюся ситуацию и наши возможности, в пределах которых можем оперировать. В индивидуальном порядке подходили к каждому интересующему нас футболисту и в процессе переговоров старались минимизировать расходы клуба. Учитывая сегодняшние реалии, отмечу, что в сравнении с ведущими клубами наши расходы несопоставимы. Наши конкуренты делают трансферы за 6, 8, 10 миллионов евро…
Хотел бы отдельно поблагодарить правление клуба во главе с президентом Маратом Адиповичем Сафиуллиным, что в непростых обстоятельствах нам предоставили определенные финансовые возможности для приобретения игроков этим летом.
– Видно, что вы ориентировались на новичков не дороже 1,5 млн евро.
– Мы ориентировались на качественных игроков, которых можно взять как можно выгоднее для клуба. К примеру, Валентин Вада был подписан нами в статусе свободного агента – это качественный футболист, за трансфер которого не пришлось ничего выплачивать.
Отмечу, что большинство футболистов нам удалось приобрести ниже их рыночной стоимости, а в некоторых случаях даже договориться с клубами, когда у них на руках были более выгодные предложения. Мирлинд Даку пришёл в «Рубин» за компенсацию, которая могла бы быть гораздо выше, учитывая его качества и востребованность со стороны других клубов. По Чумичу тоже были предложения, которые превосходили наши. Нам удалось убедить игроков на переход и договориться с клубами – на мой взгляд, это определённый успех, что мы смогли за сравнительно небольшие деньги совершить эти подписания.
По некоторым новичкам мы уже получаем запросы от других клубов, поэтому можно говорить о росте их трансферной стоимости и о том, что эти вложения уже себя оправдывают. Речь идёт о суммах значительно выше, чем мы потратили.
«Деньгами Ваду мы точно не завалили»
– Давайте вспомним последний день трансферного окна. Это разрывающийся телефон от звонков и десяток чашек кофе?
– Некогда было даже кофе пить, потому что телефон действительно разрывался!
Может показаться, что какие-то трансферы мы провели в последний день, потому что всё решалось в последний момент. Но это не так. Мы завершили переговоры по игрокам за несколько дней до закрытия, принципиально всё было согласовано с клубами и игроками заранее.
И мы понимали, что последних дней трансферного окна нам хватит, чтобы успеть всё окончательно оформить. Вада, Дрезгич приехали к нам 13 сентября, Шамов уже был у нас просмотре, а Чумич прилетел 14-го. Вся сложность заключалась в том, чтобы закрыть технические вопросы, получить финализированные документы, провести медобследования, поэтому трансферы были завершены в последний день окна.
– Был ли тот, кого не успели заявить?
– Нет, такого не было. Но у нас был один игрок, который тоже мог присоединиться к нашей команде, но всё сорвалось в последний момент из-за отказа футболиста.
– Это Иброхимхалил Юлдошев?
– Нет, речь о другом футболисте. Но интерес к Юлдошеву у нас действительно был. Мы обсуждали с представителями игрока и «Нижним Новгородом» возможность его аренды с правом выкупа.
– Два месяца клуб вёл переговоры с Александаром Чавричем из «Слована». Почему не получилось его подписать?
– Мы хотели приобрести Алекса в начале трансферного окна, когда «Слован» ещё не начал еврокубковую кампанию, но быстро оформить сделку не удалось. «Слован» был готов его отпустить. Если бы мы оперативно заплатили за трансфер, то игрок был бы с нами. Но технически быстро решить вопрос с механизмом перевода средств нам не удалось.
Затем «Слован» вошел в еврокубковый сезон и у нас была джентльменская договоренность, что после окончания квалификации клуб отпустит игрока. Но в последний день закрытия трансферного окна в Европе у «Слована» сорвался трансфер футболиста на место Чаврича, поэтому их позиция изменилась и игрок остался в «Словане». При этом мы не исключаем, что вернемся к его кандидатуре в дальнейшем.
– Уже ведёте переговоры с потенциальными трансферами в зимнее окно?
– Безусловно мы будем продолжать следить за теми игроками, кто у нас на «карандаше». Всё-таки летом была проведена большая работа и много сделок сорвалось по тем или иным причинам: от трансферной стоимости, принципиальной позиции и до семейных обстоятельств. В то же время работа по мониторингу футболистов для усиления постоянно ведется. Определённый план действий на зимнее трансферное окно у нас уже есть.
– Много было игроков, кто отказывался от перехода из-за политической ситуации?
– Не скажу, что это была масштабная проблема, но отказы были. Как я говорил, мы понимали, на какие рынки нам стоит выходить. Понятно, что в скандинавских странах или Польше процент отказа был бы намного больше. Хотя даже на тех рынках, по которым мы вели работу и ожидали лояльности в этом плане, порой мы тоже сталкивались с категоричными отказами.
– Валентина Ваду переманили буквально с трапа самолёта в Италию. Как убедили игрока перейти в Россию?
– Это правда, что у него уже были куплены билеты в Италию, куда он направлялся для оформления перехода в другой клуб. Но мы убедили его присоединиться к нам и заинтересовали его нашим проектом.
– Было много спекуляций на тему его огромной зарплаты, в телеграм-каналах даже публиковали оффер от «Крыльев Советов» с зарплатой в 500 тысяч евро. Правда ли, что «Рубин» завалил игрока деньгами?
– Деньгами мы его точно не завалили – это домыслы. По понятным причинам мы не можем озвучивать цифры в контракте, но отмечу, что эти условия Вады значительно ниже, чем те цифры, которые фигурировали в медиа.
– Почему было решено подписать ещё одного голкипера – Егора Шамова? От разочарования молодым вратарём Никитой Яновичем?
– Мы не разочарованы Яновичем – он качественно выступал в матчах, где ему предоставлялась возможность, и Никита хорошо выглядит в тренировочном процессе. Шамов – это вратарь с опытом игры в РПЛ, поэтому мы решили добавить конкуренцию во вратарскую линию, чего нам всё-таки немножко не хватало.
– В каком он физическом состоянии?
– Он определенный период провел без игровой практики и без команды. Понятно, что он пришёл не в идеальных физических кондициях, но главное – во время просмотра нас устроили его вратарские навыки и качества, а также желание работать и конкурировать.
«Все характеристики для выступлений на топ-уровне у Даку есть»
– Расскажите о защитнике Уроше Дрезгиче. Чего вы ожидаете от этого футболиста?
– Урош – игрок молодёжной сборной Сербии, защитник с потенциалом для качественного роста. В свои 20 лет он стал основным игроком команды «Чукарички», которая по итогам прошлого сезона попала в еврокубки.
При этом мы понимаем, что молодому игроку после переезда в новую страну нужно время на адаптацию. Мы знаем, над какими качествами ему нужно работать, в чем прибавлять. Но я уверен, что Дрезгич – игрок, который может серьезно спрогрессировать. Отмечу, что Урош снова получил вызов в молодежную сборную Сербии, которая в октябрьскую паузу сыграет против Англии в квалификации к Евро.
– В «Войводине» Чумич играл на позиции вингера, но «Рубин» не играет в такой схеме. За какие качества был куплен Никола?
– Да, он играл вингера, но игровые качества позволяют использовать Чумича и в позиции инсайда. Скорость, понимание игры, быстрота мышления, дриблинг – у него есть все качества, чтобы ассистировать и забивать. Нашей команде Нико, как и другие новички, добавили вариативности, и у тренера теперь есть больше возможностей для выбора игровой схемы, отталкиваясь от набора футболистов.
– Рахимов лично созванивался с Чавричем и Даку в процессе переговоров. После того, как начался чемпионат, он стал участвовать в переговорах меньше?
– Действительно, тренер общался с Даку лично – это сыграло большую роль в его приходе в нашу команду. С начала чемпионата времени на это стало гораздо меньше, но, к примеру, с Вадой Рашид Маматкулович беседовал по видеосвязи.
– Пожалуй, самый яркий новичок этого окна – Мирлинд Даку. Он отметился уже в первом матче, сейчас забивает за сборную Албании. Это игрок при успешном выступлении в Казани может стать игроком сильного европейского чемпионата?
– Даку – это большая удача «Рубина». Мы рады, что нам удалось его подписать. Нужно отдать должное всем: и представителю футболиста, и главному тренеру, который подобрал слова и сумел убедить футболиста. У Даку огромный потенциал, это игрок современной формации, классическая девятка.
Но мы ждём от него более лучшую статистику. Понимаем, на что он способен. Он уже стал игроком сборной Албании и после гола в ворота Польши его считают чуть ли не национальным героем. Албания в шаге от выхода на Евро, а это витрина для европейских клубов. Все характеристики для выступлений на топ-уровне у него есть.
– Ещё одно интересное подписание – Угочукву Иву. Это лучший игрок чемпионата Армении, он уже показал свои лучшие качества в России? Какое у него будущее?
– Когда мы его просматривали, то в первую очередь обращали внимание на его матчи за национальную сборную. В этих играх он столкнулся с высоким уровнем сопротивления со стороны европейских сборных и при тех скоростях, он демонстрировал очень высокое качество игры, что уже говорило о его уровне.
На сегодня Иву уже провел большую часть наших матчей в основном составе, он в принципе демонстрирует тот уровень, который мы от него ожидали, и мы, конечно, ждем дальнейшего прогресса, потому что потенциал у него на самом деле огромный.
«Набиуллин не показал тех качеств, которые позволили бы ему конкурировать в РПЛ»
– Как уговорили капитана сборной Черногории Вуячича перейти в Россию?
– Это отличная сделка для клуба, учитывая условия выкупа и уровень футболиста. Ведь рыночная стоимость игрока действительно достаточно приличная.
Мы проявили серьезную заинтересованность и Игор это видел, понимал наши намерения. И здесь свою роль сыграли несколько факторов. Его представители в ходе переговоров проявили себя максимально профессионально. Так и предыдущий клуб пошел игроку навстречу. Вуячич много полезного сделал для «Партизана» за время выступлений в команде, поэтому он мог принимать решения о своем будущем. Скажем так, «Партизан» не вставлял палки в колёса при переговорах, поэтому сделка удалась.
– Говоря о трансферах можно сказать, что все пришедшие игроки вписались в команду, кроме одного – Мацея Рыбуса, который пока вообще не играет. У него хроническая травма?
– Никакой хронической травмы у него нет, у всех его повреждений разный характер. Скорее у Мацея какое-то хроническое невезение.
К сожалению, он получал травму за травмой и все в игровых ситуациях, в стыках. Недавно он получил болезненный удар в колено. Миллиметром ниже – и вообще ничего бы не было, но он получил серьезное повреждение.
Рыбус очень хочет играть, сильно переживает, что не может помочь команде. Когда он восстановился, у него были одни из лучших физических показателей, очень хорошие цифры. Мы ждали его в составе, но, из-за очередного повреждения, он пропустит еще некоторое время. Мы поддерживаем Мацея и надеемся на его скорое возвращение. К сожалению, сейчас у него непростой период. Верим, что как только Мацей восстановится, то он поможет «Рубину».
– Также был подписан Сорокин. Какие у вас ожидания от его перехода?
– Егор – опытный футболист, который уже играл в «Рубине» и для которого наш клуб имеет особое значение. Мы понимаем, что он пришел к нам после длительного периода без игровой практики за главную команду – «Краснодара». В линии защиты у нас достаточно высокая конкуренция. Егор в ежедневном тренировочном процессе борется за место в составе наравне со всеми.
– Уход Дзагоева из «Рубина» – самый громкий этим летом. Почему решили расстаться?
– Его уход случился по истечению контракта игрока еще до моего назначения, поэтому с моей стороны будет не совсем корректно комментировать принятое решение. Но отмечу, что Алан был настоящим лидером коллектива, внёс огромный вклад в успехи команды в прошлом сезоне, и «Рубин» ему очень благодарен за это.
– Позиция левого защитника была в дефиците после ухода Ильи Самошникова, а клуб решил не продлевать контракт Эльмира Набиуллина. Почему?
– Эльмир присоединился к команде зимой. К сожалению, за то время, которое он провёл в команде, Эльмир не показал тех качеств, которые, на наш взгляд, позволили бы ему конкурировать в команде уже на уровне РПЛ.
– В «Рубине» есть воспитанник, но более возрастной – Мераби Уридия. Его брали зимой из «Нефтехимика» вместе с Максимом Ширяевым, а летом они могли вернуться в Нижнекамск.
– Мы действительно рассматривали вариант с их переходом в «Нефтехимик» в последние дни трансферного окна, от которого мы получили хорошее предложение. Были готовы их отпустить с сохранением их личных условий, но по каким-то собственным соображениям они отказались от этого варианта.
– На Руслана Безрукова летом был спрос среди клубов РПЛ: «Факел», «Нижний Новгород» им интересовались, хотя Рашид Рахимов использует игрока не на родной позиции и только в матчах Кубка России. На Руслана в каком амплуа рассчитывают в клубе?
– Да, предложения действительно были – об аренде с правом выкупа, причем размер стоимости выкупа был совсем не тем, который, на наш взгляд, отражает уровень футболиста.
Второй момент – Руслан является игроком основной обоймы и конкурирует за место в составе наравне с остальными. Он обладает набором хороших игровых качеств. Да он не играл на уровне РПЛ, где совсем другие скорости, но даже в кубковых матчах мы видим в его игре определенный прогресс.
Мы рассчитываем на Руслана на всех позициях, на которых он может играть и приносить пользу команде. Что касается его амплуа, то это зависит от схемы, которую выстраивает тренерский штаб. Если это 5-3-2, то он может играть в позиции, как латераля, так и в позиции восьмерки.
«Надеюсь, в следующем сезоне встретимся с Бердыевым в РПЛ»
– Вы родом из Смоленска, а ваш отец работал вместе с Курбаном Бердыевым в «Кристалле». Наверное, Бердыев – не чужой человек для вашей семьи?
– Мы познакомились с Курбаном Бекиевичем ещё даже раньше – в 2000 году, когда я играл в юношеской сборной России. Он приехал помочь главному тренеру при подготовке к чемпионату Европы. Там и познакомились. С тех пор мы поддерживаем достаточно тёплые отношения и по сей день. И конечно же, Бекиевич оказал на меня достаточно большое влияние в плане профессионального развития, за что ему очень благодарен. Надеюсь, в следующем сезоне встретимся в РПЛ.
– Вы играли в юношеской сборной России, в «Рубине-2». Почему завершили игровую карьеру в 25 лет?
– Изначально ставил себе задачу заиграть на уровне премьер-лиги и к 23–24 годам и стремился достичь этого уровня. Ближе уже к 25-ти, на уровне российской премьер-лиги мне заиграть не удалось. Получилось только в латвийской! (Смеётся) Плюс я старался трезво оценивать свои игровые возможности, способности и недостатки. В итоге принял решение закончить карьеру футболиста и, учитывая свой футбольный бэкграунд, постепенно развиваться в направлении спортивного менеджмента.
– Уже был план, чем будете заниматься после карьеры?
– У меня было чёткое понимание, что я хочу остаться в футболе, ведь это большая часть моей жизни. Всегда был интерес к футболу, как к индустрии, более того я прошел определенный путь в качестве футболиста, видел и понимал изнутри, с точки зрения спортсмена, как всё устроено.
– Вы получали образование в американском университете. Что вас тогда поразило больше всего?
– У меня уже было высшее образование, полученное в России. Но я принял решение попробовать получить международное образование в Америке, потому что их спортивный рынок достаточно интересно устроен в плане функционирования спорта, как бизнеса. Хотелось увидеть и узнать, как всё работает, поучиться и перенять лучшие практики. Я учился по специализации «Спортивный менеджмент», где затрагивались все аспекты управления в спорте – в итоге закончил магистратуру.
Из того, что удивило, это наверно подход в обучении – тебя, в первую очередь, направляют на развитие креативного мышления в условиях постоянной практики, причем абсолютно разного рода – от фандрэйзинга до практических кейсов в профессиональных клубах, которых было достаточно много. Комбинация теоретической подготовки, с ее постоянным применением в разнообразных практических условиях было, наверное, самым ценным.
– Вы практиковались в американских клубах?
– Да, практики было много: в «Майами Долфинс» (НФЛ), «Майами Хит» (НБА), на теннисном турнире «Майами Оупен» (тогда назывался «Сони Эриксон Оупен»), была ещё такая футбольная команда «Форт–Лодердейл Страйкерс» (из NASL, уровнем ниже MLS). Уровень футбола там был низкий, но ребята из клуба очень интересно и нестандартно работали в плане привлечения аудитории. Учитывая высокую конкуренцию с другими профессиональными командами в городе и низким уровнем интереса к соккеру, они реально бились за каждого болельщика. Применяли всевозможные инструменты, проводили какие-то немыслимые мероприятия и промо, приходили для этого в школы, сады, университеты, продавали абонементы, где только возможно, в общем творчества было хоть отбавляй.
– К американскому спорту не пристрастились? К бейсболу?
– К бейсболу точно нет – он мне так и не зашёл. А американский футбол – да. Когда стали понятны правила, во всём разобрался – очень интересно. Поразило, что на матч американского футбола приезжают болельщики из других городов, паркуют свои трейлеры вокруг стадиона – но на матч не идут. Вешают «плазму», раскладывают гриль, пьют пиво и смотрят футбол на экране. Просто ради этого они проезжают 1000 миль, чтобы быть рядом с командой. Вот такая интересная культура боления.
«Нам хочется занять место как можно выше в таблице, но ключевое – это закрепиться в РПЛ»
– Когда вернулись в Россию, вы попали в «Рубин» на стажировку...
– Это даже не стажировка, а обмен опытом. Я приехал в «Рубин» и здесь сотрудничал с коммерческим отделом по маркетинговым и коммерческим вопросам. Этот период продлился недолго: 2–3 месяца. А стажировку, кстати, в рамках обучения в университете, я проходил в спортивной компании «Джестифут», известного футбольного агента Джорджа Мендеша.
– Как появился «Ростов»?
– Это было летом 2015 года. Тогда клуб находился в премьер-лиге и с нового сезона у клуба стояли задачи по развитию, руководство клуба хотело сделать шаг вперёд. Я же в то время вел самостоятельную деятельность в спортивной области.
В то время Курбан Бердыев был главным тренером и рекомендовал мою кандидатуру президенту клуба. Мы встретились, пообщались, и я начал работу в направлении построения стратегии развития. Провел анализ клубной работы, сделал соответствующие предложения по развитию основных направлений деятельности клуба. Затем уже мне предложили должность исполнительного директора.
– Тот «Ростов» выступал в Лиге чемпионов, боролся за медали. Как вы вспоминаете тот период в клубе?
– Вспоминаю с большой теплотой. Незабываемые воспоминания! Наверное, тогда это был триумф ростовского футбола, история… И я рад, что смог приложить руку к этому успеху. В начале сезона никто не ожидал таких результатов: у нас на сборах было 8–9 человек. Цезарь Навас приехал за два дня до первого официального матча чемпионата, команда была разбалансированной. И когда мы в первой игре сыграли вничью с «Ахматом» я подумал: «Неплохо, наверное не вылетим» (смеётся).
У нас был хороший коллектив – реальная семья, как внутри команды, так и внутри клуба. Мы были единым целым. А когда мы забрались достаточно высоко – в городе начался просто настоящий бум. На каждый матч был солд-аут, на каждом углу говорили про «Ростов», людям не хватало лишнего билета, а потом Лига чемпионов, Лига Европы, победы, приезд топ-клубов... Невероятная атмосфера, было что-то особенное. Когда гимн Лиги чемпионов играл на «Олимпе-2» – это до мурашек.
– Потом вы вернулись в «Рубин». Как это было?
– На тот момент в «Рубине» уже работали Рустем Сайманов и Курбан Бердыев, которые меня оба хорошо знали, как специалиста, по совместной работе в «Ростове». В определенный момент я принял решение покинуть «Ростов» и спустя, по-моему, пару месяцев я с ними встретился и получил предложение начать работу в «Рубине». С апреля 2018 года я работал в должности исполнительного директора «Рубина».
– Какие задачи у «Рубина» в этом сезоне?
– Главное – закрепиться в премьер-лиге. Выйти из ФНЛ и перестроиться под РПЛ – это очень сложный процесс. Конечно, нам хочется занять место как можно выше в таблице, но ключевое – это закрепиться в РПЛ.
Коллаж и фото на превью: «БИЗНЕС Online»