erid:
Интервью самого верного помощника экс-главного тренера ЦСКА и «Ак Барса».
В апреле «Ак Барс» прекратил сотрудничество с Дмитрием Квартальновым и его тренерским штабом. В него входил тренер, который работает с Квартальновым с 2014 года, – Игорь Горбенко. Специалисты работали вместе в ЦСКА, «Локомотиве» и казанском клубе, теперь же в их карьерах наступила непродолжительная пауза.
В интервью «БИЗНЕС Online» Горбенко рассказал, догадывался ли он об увольнении из казанского клуба, с кем тяжелее всего играть в большинстве и как противостоять командам, которые выстраивают в своей зоне «автобус».
«С Пелино не было распределения обязанностей – только советы»
– Игорь Юрьевич, для вас увольнение из «Ак Барса» было неожиданным?
– Знаете, я как тренер всегда должен быть готов к этому. Такая у нас работа... В Казани клуб с большими амбициями, а мы не выполнили главную задачу, которая стояла перед нами. Понимали, что предстоит очень тяжелый сезон: ушли ребята, которые забили 116 из 185 голов. Им было необходимо найти замену с пониманием того, что команда не строится за один год.
– Весь сезон у «Ак Барса» были проблемы с большинством. За него в штабе отвечали вы и ещё посередине рисковали лишиться работы. В итоге вас оставили, но добавили к штабу канадского специалиста Майка Пелино. Как вы отнеслись к этому?
– Я с чистой совестью работал до назначения Майка и так же работал после. Тем более, мы понимали, что ребята верят в идеи тренерского штаба, а наши взгляды с Майком совпадали. Мы много игр просмотрели, проанализировали. Очень много времени уделили большинству в разных форматах, но результат не изменился. К сожалению, так бывает! Майк мне дал много новой информации. Я благодарен ему за это и надеюсь, что у него всё будет хорошо. Он очень опытный специалист.
– Как вы распределяли обязанности с Пелино?
– Не было чёткого разделения, если честно. Просто советовались друг с другом, как лучше всё сделать. Мы всем тренерским штабом отвечаем за результат команды, так что какая разница, играем мы в большинстве, меньшинстве или в равных составах! Мы всё делали вместе и отвечали за результат вместе. На мой взгляд, в этом и проявляется команда.
– Почему «Ак Барс» не мог наладить большинство даже после перехода Пелино?
– На мой взгляд, всё же исполнители решают созданные моменты. И если игрок выходит на лёд в большинстве – это огромная ответственность. Ответственность перед собой, командой. Для хоккеиста это определённый стресс и не каждый с ним справится. Что такое большинство? Это прежде всего реализация моментов. Если ты на протяжении всего сезона в большинстве ты забиваешь три-четыре шайбы, то это очень мало. К сожалению, реализации нам не хватило... Поэтому, кстати, хоккей постоянно меняется: к форвардам всегда предъявляют новые требования.
– Будь в вашей команде Шипачёв и Войнов – процент реализации большинства увеличился?
– Да, Вадим и Слава – очень мастеровитые ребята. Но и наши хоккеисты обладают мастерством. Мы играли теми игроками, кто у нас был в составе. Мы верили в ребят.
– Видели ли вы проблему в селекции, которая не нашла игроков под большинство и не нашла замену Найджелу Доусу и Стефану да Косте?
– У нас ушли ролевые игроки – Джастин Азеведо, Стас Галиев, да Коста, Доус, Витька Тихонов, Патрис Кормье, Микаэль Викстранд. Они были очень полезны при игре в неравных составах. Поэтому мы и взяли Дмитрия Кагарлицкого, Даниила Тарасова, Пера Линдхольма, Джордана Уила, чтобы наше большинство продолжало работать. Но это не случилось, и на это были свои причины.
– Тарасов совсем не показал себя в большинстве. Он больше выполнял функции оборонительного игрока, нежели атакующего…
– Мы давали ему шансы показать себя. Согласен, что в атакующем плане могло получиться лучше. Перед тем, как он пришёл к нам в команду, я посмотрел много игр с его участием. Он много голов забил в большинстве именно под воротами, где мы его и использовали. Возможно, ему нужно было время, чтобы адаптироваться. Данил – парень мастеровитый и я думаю, в следующем сезоне его дела с реализацией улучшатся.
«Мы не были друзьями с Квартальновым»
– Известно, что вы легко находите контакт с игроками. Не мешает ли это в работе с ними?
– Нет. Наоборот, мне кажется, что контакт с игроками необходим. Главное в нашей работе – это то, как ты относишься к ребятам, их работе и так далее. От этого возникает взаимоуважение.
– Почему это может быть помехой – когда ты на короткой ноге с игроками, то трудно их критиковать. Также в тренерском штабе: если все тренеры-друзья, то никто не будет спорить и критиковать.
– Мы с Квартальновым не были друзьями – нас объединила работа. Это сейчас я для него как член семьи, за что и благодарен Богу, что свёл меня с таким человеком. Мы с ним можем спорить, ругаться и прийти к соглашению. Это всё будет во благо команды. У нас у каждого есть своё мнение на определённую ситуацию. И так было у каждого тренера, который находился в нашем штабе в «Ак Барсе». Однако, стоит отметить, что последнее слово всегда за главным тренером.
А что касается игроков: если он плохо тренируется, значит виноват не он, а тренер, который не может его заставить тренироваться. То же самое и с большинством. Если результата нет, то виноват тренер. Да, не было да Косты или Доуса, ещё кого-то, но это никого не волнует. Зрители приходят, чтобы увидеть голы и победу своей команды.
Времена меняются. В наше время говорили, что у игроков должны трястись колени, как только тренер заходит в раздевалку. Но я с таким не согласен – сейчас другие люди и надо находить к каждому подход. У игрока есть своё мнение, и он его обязательно выскажет. У тренерского штаба и игрока могут быть разные взгляды на определённую ситуацию. Наша задача – убедить его поверить нам и сделать так, как мы хотим. Сейчас запросто можно с ребятами посоветоваться по поводу игровых моментов – в этом нет ничего такого.
– Вы сейчас без работы. Были какие-либо предложения и готовы к дальнейшему продолжению карьеры?
– На сегодняшний день предложений не было. Но я готов работать и хочу этого – это моя жизнь.
– У вас достаточно богатая карьера игрока и тренера. Есть моменты в вашей карьере, о которых вы жалеете и хотели бы исправить?
– Есть один – момент, что до сих пор не выиграл Кубок Гагарина.
– Противоположный вопрос: какой момент в вашей жизни наиболее счастливый, и вы рады, что с вами это произошло?
– Я рад, что в 2004 году приехал работать в Ярославль, где и началась моя тренерская карьера в детской школе «Локомотив».
«Нравится, как «Тампа» играет в большинстве»
– Чем вы занимаетесь сейчас?
– Сейчас я отдыхаю, занимаюсь бытовыми делами. До этого был в Ярославле, пока не началась подготовка к сезону у ребят. Местные хоккеисты попросили с ними поработать, и я не мог отказать. Сейчас все понимают, что конкуренция в КХЛ растёт, поэтому большинство игроков тренируются сами перед тем, как начнутся клубные сборы.
– Вы говорите, что хоккей меняется. Какой хоккей сегодня наиболее эффективен?
– Говорить, что одна модель игры эффективна, точно нельзя. Необходима вариативность, потому что в плей-офф ты сыграешь пару игр, соперник подстраивается под тебя и нужно перестраиваться. Сейчас игра меняется у любого хоккеиста, будь то нападающий, защитник или вратарь. Скорость и темп игры сейчас намного выше, чем был раньше. Сейчас в обороне команды играют намного организованнее – у всех клюшки на льду, везде большая плотность. Практически на носовом платке необходимо бросать по воротам и принимать решения.
Сейчас очень много деталей в хоккее. Я помню, мы в ЦСКА первые поставили на скамейку компьютер – это было восемь лет назад. Так как надо было сразу просматривать игровые моменты, а без компьютера было тяжело. А сейчас посмотрите – полная компьютеризация. В прошедшем сезоне мы на личном опыте увидели, как влияет работа видеотренера на характер игры.
Есть игровые моменты. Например, игра под воротами: клюшки находятся на льду и в линии броска. Тренеры сейчас заставляют использовать клюшки на весу, чтобы игрок перед тобой не успел дотянуться до тебя. Ты играешь перед вратарём, и необязательно его закрывать. Можно вовремя отскочить в свободную зону. Сейчас защитники, как, например, у «Авангарда» играют не за спинами соперника, а перед ней и ловят всё на себя.
Возьмём для примера игру СКА. Происходит стандартная, позиционная атака. У них под воротами может никого не быть и поэтому образовывается свободная зона. Игроки меняются флангами и игрок, который, например, был у угла, идёт к пятачку. За счёт этого создаётся преимущество перед соперником. В НХЛ такое раньше использовали достаточно часто.
– Силовых форвардов сейчас стало больше, чем техничных?
– Я бы так не сказал, посмотрите сколько маневренных форвардов в лиге. Практически в каждой команде есть две тройки креативных ребят. Нельзя сказать, что мастерства у хоккеистов стало меньше – оно есть. Но уменьшилось время на принятие решения и выполнение технического элемента. И соответственно меняются сами эти технические элементы, вроде катания и контроля шайбы.
Что такое силовой форвард? Я всегда говорю нападающим, что от них нужно: прессинг, постоянное давление на ворота. От мастера должен уставать не только соперник, но и линейный судья. Они ведь, бывает, успокаивают хоккеистов. Поэтому хоккеист всегда должен быть неистовым. В сегодняшнем хоккее мало бегать и толкаться. Да и нет смысла в этом: тяжело кого-то перетолкать – только устанешь от этого и всё. В первую очередь нужно играть шайбой, а для этого её нужно отобрать, а затем суметь удержать.
– Не скуднее ли стало качество атакующей линии в российском хоккее?
– Нет. Посмотрите, какие шайбы забрасывали в прошлом сезоне. Какое было мастерство, исполнение, да и разница по заброшенным и пропущенным шайбам в одну – две шайбы. Практически все команды играют в ровный хоккей и очень мало вбросов в зону стало. Все стараются играть за счёт контроля шайбы, но порой без вбросов не обойтись. Просто потому, что других способов нет. Но и вброс должен быть контролируемым, потому что, например, с «Металлургом» сделаешь так, а там Вася Кошечкин. Да он лучше защитника клюшкой играет – шайбу отберёт и всё.
– Каким вы видите будущее хоккея? В какую сторону он будет двигаться?
– Мне кажется за счёт быстроты и исполнения новых технических элементов, вроде коротких бросков, обводки, хоккей станет агрессивнее. Как я и говорил, плотность на льду возрастает и это заставляет ребят и тренеров придумывать что-то новое.
Возьмём, например, «Колорадо» в НХЛ: у них хоккеисты достаточно рослые по антропометрии. Тот же Натан МакКиннон – как он владеет клюшкой, перемещается по льду. В большинстве он один входит в чужую зону и ему вообще никто не нужен, сам всё сделает. Или защитник Кайл Макар – достаточно координированный хоккеист, у которого катание, игра клюшкой и игровое мышление на высшем уровне.
Тренеры сейчас всё чаще будут загонять хоккеистов в труднопреодолимые ситуации, чтобы они сами выбирались из них за счёт нестандартных решений. В этом и будет меняться хоккей.
«В лиге две команды разговаривали, как «Авангард», – «Куньлунь» и «Йокерит»
– Не все понимают важность качественного центрального нападающего в большинстве. Не могли бы объяснить?
– В «Авангарде», например, есть Корбэн Найт. Ключевой игрок на вбрасываниях – он просто не оставляет шансов сопернику на точке. Корбэна выпускают на каждое ключевое вбрасывание. Вспомните последнюю передачу от него перед голом в наши ворота в шестом матче – как точно он отдал шайбу на крюк партнёру. Очень вовремя это сделал, к тому же ещё и вратаря надо было обыграть.
В нашей команде, например, был такой хоккеист – Патрис Кормье. Мы понимали, что он выгрызет любое вбрасывание зубами. Игра на «бампере» (под воротами – ред.) – важный фактор. Важно совершать сумасшедший объём работы и читать ситуацию. И всё это зависит от центрального, который может как выиграть вбрасывание, так его и проиграть.
– Но есть Вадим Шипачёв, у которого средний процент выигранных вбрасываний в районе 43, а большинство работает...
– Вадим запросто может подтянуть свою игру в этом плане. У него есть два вида выигрыша вбрасываний, и если он добавит ещё парочку, то подтянет свой процент без проблем. У него очень высокое мышечное сокращение – за счёт этого он выигрывает вбрасывания.
– Чья игра в обороне в прошедшем сезоне КХЛ удивила вас больше всего?
– «Авангард». Самая системная команда в лиге, в которой тренер (Боб Хартли – ред.) заставлял играть так, а не иначе. У омичей была сумасшедшая дисциплина. «Йокерит» – невероятно системная команда. ЦСКА – тоже, ноль слов – классно играли!
– У «Авангарда» в плей-офф была достаточно осторожная и аккуратная игра в обороне. Четыре игрока в своей зоне опускались низко к вратарю.
– Да-да, согласен! Все игроки были в линии броска, и каждый защитник закрывал линию паса или броска. Было очень тяжело переводить шайбу с одного фланга на другой, потому что передачи перекрывали. Необходимо было играть за счёт быстрого движения, паса и тогда их оборону можно было преодолеть.
– У них никто не держал клюшки на весу. У всех они были на льду.
– Точно! Это был определяющий фактор. Мне постоянно в глаза это бросалось. В лиге только две команды разговаривали и подсказывали друг другу, как «Авангард», – это «Йокерит» и «Куньлунь». У них каждый игрок помогал своему напарнику, подсказывал ему. И, конечно же, не обойтись без самоотдачи – они заблокировали очень много бросков по своим воротам.
– Разве не труднее было играть с «Сибирью», которая постоянно играла против вас в «автобус»? Их игроки вставали на собственную синюю линию и их было невозможно оттуда вытащить.
– Со всеми было трудно, с «Сибирью», в том числе. Я даже дату помню, когда мы их обыграли – 3 января на выезде. Для нас это было настоящей радостью, потому что «Сибирь» была неудобным соперником.
– Как противостоять командам, которые блокируют за матч 25 – 30 бросков?
– Я помню, мы в «Ак Барсе» обыграли «Авангард» с крупным счётом. Мы начали чаще уходить от ворот и не стояли на линии броска. Постоянно искали свободные зоны, и благодаря этому у нас появлялось преимущество.
– Какой способ большинства вам больше всего импонирует?
– Нравится, как в большинстве играет «Тампа», их постоянное давление на соперника. Четыре игрока играют достаточно низко и с очень быстрыми передачами. Они постоянно подбирают шайбу и добивают её в ворота. В этом сезоне так играло московское «Динамо». Из российских клубов отмечу также «Авангард» и ЦСКА.
– Тренеры КХЛ признаются, что берут определённые тактические вещи из НХЛ. Делаете ли вы подобное?
– Да, особенно в плане тактики. Я, конечно, не буду раскрывать, что именно мы брали. Но, например, от «Тампы» брали определённые моменты, от «Бостона», «Вегаса». Обращаем внимание на то, как в НХЛ играют стандартные игровые ситуации – например, вбрасывания.
– Из ВХЛ чему-либо научились, где работал ваш родной брат Олег?
– Конечно. Мы всегда смотрим игры и ВХЛ, и МХЛ. С братом постоянно разговариваем, обсуждаем моменты. Я вам скажу, что в ВХЛ и МХЛ люди работают, поэтому не стесняемся что-то брать оттуда.