erid:
Расшифровка пресс-конференции и слайды, которые генеральный директор «Рубина» заготовил для РФС и РПЛ.
Сегодня в Москве пройдёт заседание исполкома РФС. Самый важный вопрос на повестке – расширение РПЛ до 18-ти команд, которое может спасти «Рубин» от прямого вылета в ФНЛ. Перед собранием генеральный директор «Рубина» Рустем Сайманов провёл пресс-конференцию на «Ак Барс Арене», большую часть которой посвятил проблемам клуба из-за массового отъезда легионеров. «Рубин» Сайманов неоднократно назвал самым пострадавшим клубом в РПЛ.
Также он заявил, что продолжает верить в Леонида Слуцкого, а тот готов работать даже в ФНЛ, допустил пересмотр финансирования, отметил, что перед «Рубином» не стоит задачи играть воспитанниками, а высокой посещаемости нет из-за результатов команды.
«У СЛУЦКОГО ДАЖЕ МЫСЛЕЙ НЕТ УЙТИ»
– Рустем Фидаевич, первый вопрос – продолжит ли Леонид Слуцкий работу на посту главного тренера «Рубина»?
– Да, продолжит.
– Не жалеете, что не уволили Слуцкого по ходу сезона? Всё-таки было много признаков того, что он не справляется с работой – место в турнирной таблице, разница мячей…
– Я никогда не считал, что есть какие-то признаки его неудовлетворительной работы. Более того, я считаю наш выбор правильным. Слуцкий – высококвалифицированный специалист. Нельзя результаты этого сезона привязывать к компетенции нашего тренера, потому что есть определенные причины, по которым так получилось. Беспрецедентные решения ФИФА по статусу игроков (федерация разрешила игрокам с действующими контрактами в РПЛ переходить в другие клубы до 30 июня – ред.) очень сильно повлияли на результат. Вины Слуцкого никакой нет. Более того, он как тренер репутационно пострадал больше всех. Он даже потерпевшая сторона. Он со сборов вышел с одной командой, а играл потом совсем другой.
– По ходу сезона неоднократно появлялись сообщения, что Слуцкий хочет уйти. То после «Ракува», то после «Уфы», то после разгрома от ЦСКА. Обращался ли он к вам с просьбой покинуть клуб?
– Нет, не обращался. Он не может взять и уйти на эмоциональной волне. У него контракт.
– Почему его нет на итоговой пресс-конференции и почему он не ответил на вопросы журналистов после игры с «Уфой»?
– Надо его понять, мне кажется. Это высочайший стресс. Он нашел в себе силы, пришел на пресс-конференцию, сказал какие-то слова. Может, и к лучшему, что не стал общаться: сгоряча мог что-то наговорить. На самом деле он оказался заложником ситуации. Я его хорошо знаю. Он – боец сам по себе. Он вам сам скажет потом. Почему его нет сейчас? Он на тренировке.
– Слуцкий – один из титулованных тренеров в истории чемпионата. Как считаете ему место в ФНЛ? Ему придется водить за руку на тренировках и обучать азам. Он готов к этому?
– Готов. Мы с ним разговаривали,. Вчера до ночи сидели, обсуждали. То, как будем играть, если будем играть в ФНЛ. Завтра будет понятно. Он активно принимает участие в формировании команды. Надо отдать ему должное, даже мыслей нет уйти. Я ему благодарен за это.
– Почему для вас принципиально, чтобы со всем этим набором проблем остался Леонид Викторович? Не думали, что другой тренер справился бы лучше?
– Нет. А кто на ваш взгляд? Возможно, кто-то и был бы. Не могу сказать. Как человек, находящийся внутри процесса… У меня есть опыт. Я же не руковожу из кабинета. Я не тот руководитель, который в кабинете считает цифры и выкладки. Я всегда на поле, вижу процесс, у меня есть опыт, есть с чем сравнивать. Я вижу, что он всё делал правильно. Он – заложник ситуации. Я знал и предвидел, что это будет.
Причём здесь Слуцкий? Он очень квалифицированный специалист. Мы готовили на сборах активный прессинг. Мы играли последние спарринги с «Динамо», ЦСКА, «Крыльями» и выглядели просто отлично, я видел, что он собрал отличную команду. Я видел, что тактика на сезон будет работать. Он не виноват в том, что случилось.
«НАДЕЮСЬ, РЕШЕНИЕ ПО МОРАТОРИЮ БУДЕТ ПРИНЯТО»
– Верите ли вы в расширение РПЛ? Насколько велики на это шансы?
– Небольшая предыстория. Два года подряд практически единогласно команды РПЛ принимали решение о расширении лиги и посылали его в РФС. Все клубы признавали необходимость увеличения лиги до 18-ти клубов.
Когда в марте УЕФА и ФИФА позволили игрокам с подписанными контрактами покидать клубы, мы 2 марта собрали видеоконференцию РПЛ. Все понимали, что спортивный принцип нарушится, что будут пострадавшие. Обсуждалось даже досрочное завершение чемпионата. Но решили, что нужно продолжать. Я сразу говорил, что если у нас уйдут игроки основного состава, то для нас это будет катастрофой. Пришли к мнению, что можно будет ввести мораторий на вылет. 22 марта провели в Москве совещание в очном формате. Десять клубов было за введение моратория, пять — против.
Мы послали в РФС письмо с предложение ввести мораторий на вылет из РПЛ в связи с нарушением спортивного принципа. Теперь ждём решения РФС. Я искренне надеюсь, что решение по мораторию может быть принято. Команду мы не распустили.
UPD. Сегодня в 12:30 мск РФС объявил, что формат следующего сезона останется без изменений. Это значит, что «Рубин» вылетел напрямую.
– В исполкоме РФС порядка 30 человек. От их голосования зависит судьба расширения. Как бы оценили соотношение тех, кто сейчас за и против моратория?
— Могу только сказать, что пока не все руководители клубов РПЛ понимают и осознают масштаб произошедшего. У «Краснодара» ушло восемь игроков, у «Рубина» и «Ростова — по шесть. У кого-то один-два игрока.
В исполкоме РФС всего четыре представителя от РПЛ — я, Соловьёв из «Динамо», Галицкий из «Краснодара» и Хачатурянц. Гинер и Федун, напомню, прошли в исполком по квоте РФС. Кто туда ещё входит, помимо руководства РФС? Представители пляжного футбола, мини-футбола, женского футбола и других. Эти люди глубоко не погружены в проблемы РПЛ. Поэтому я не могу вам точно сказать, понимают ли все члены исполкома РФС глубину проблем после решений УЕФА и ФИФА от 7 марта. Трудно понять, кто за что будет голосовать.
Чтобы объяснить, в каком положении сейчас находится «Рубин», я показывал на собрании РПЛ презентацию. Хотел бы показать её вам тоже, чтобы лучше всё объяснить.
Начнём с первой таблицы. Что она показывает? Здесь среднее количество легионеров в матче. Мы берём 20 туров (до того, как все начали разъезжаться) и подсчитываем, сколько легионеров приняло участие в матче. «Рубин» на первом месте! Наш показатель — семь из восьми! Это колоссальная зависимость от легионеров. Это ещё раз подтверждает, что все наши иностранцы были важными игроками стартового состава.
Перейдем к другой таблице. Это общее количество матчей, сыгранных ушедшими легионерами. Те шесть легионеров, которые покинули нас, провели 93 матча! А у «Ростова» их 66! «Краснодар» в этом аспекте, да, с нами сопоставим.
Дальше идём — третья таблица. Выделены те футболисты, которые у нас ушли, и то время, которые они проводили от максимально возможного. Все эти 20 туров наши легионеры практически всегда были на поле! Обратите также внимание, что они приняли участие в 82% голов команды!
Четвертая таблица – изменения в заявке. Слева – картина до 20-го тура. 24 игрока! Голубым цветом отмечены те, кто уехали. Оранжевым и белым – те, кто не прошли у нас сборы. Игнатьев, Абильдгор и Бакаев в Турции не провели полные сборы, они всё время восстанавливались.
Справа – картина уже без тех легионеров. У нас уже 18 человек – этого недостаточно для нормального тренировочного процесса. Посмотрите на тех, кто выделен жёлтым. Это молодые игроки, которые заняли места иностранцев. 18-летний Савицкий – 11 игр в ФНЛ-2. Перспективный парень, но не готов у нас играть. 19-летний Кузнецов – ноль игр в ФНЛ. Нет опыта совершенно. Наш воспитанник Фаттахов – тоже не имеет опыта. 20-летний Апшацев – только девять игр в ФНЛ. Опыта тоже нет! 21-летний Тесленко – всего полгода в КАМАЗе. 23 игр сыграл в ФНЛ. Мы его взяли четвёртым защитником, а он стал первым! 21-летний Климов – у него есть какая-то статистика, но фактически опыта тоже нет. Он не ключевой игрок. Это только нападающий, он больше нигде играть не может.
Это я чего показываю? Вот представьте, что у «Уфы» убирают Агаларова, а у «Урала» — Бикфалви. И это один игрок. А у нас убрали шесть, представляете?
– Как отреагировали на вашу презентацию в РПЛ?
– Все признали, что самый пострадавший клуб – «Рубин». Все были удивлены, они до конца не понимали масштаб. Меня знаете, что удивляет? Во время пандемии «Краснодар» потерял пару игроков из-за вируса. Сказали, что это серьезная потеря — два игрока не поехали на игру с «Ренном». Два игрока! А у нас шесть игроков основы… Повторюсь, с меня никто финансовые обязательства за этих ушедших легионеров не снял.
Добавлю, что дозаявку игроков было открыть невозможно. Мы не могли подписывать новичков. Это грозило бы санкциями от УЕФА и ФИФА. В РФС объясняли, что если бы мы открыли трансферное окно, то это дало бы повод исключить нас из международных федераций. А мы остались без такого количества игроков основного состава! Эти игроки составляли костяк команды. Зависимость была колоссальная!
– Вы несколько раз отметили, что надеетесь на мораторий. Вчера была информация, что президент РФС Дюков, генсек Алаев и зам генсека Митрофанов резко против него, «Матч ТВ» против. Вы считаете, что будет предательством, если оставят 16 клубов?
– Предательство слишком сильное слово. У всех своя точка зрения. Я свою представлю. Что будет, то будет. Будем реагировать по мере поступления решений.
Повторюсь, «Рубин» самый пострадавший клуб из всех клубов премьер-лиги. Даже больше, чем клубы ФНЛ. У нас была сбалансированная команда. Не всегда нужны классные игроки, важнее сбалансированный состав. Давайте сейчас нападающего в ворота поставим и это будет катастрофа. А в ФНЛ сыгранные команды, все играют на своих позициях. У нас ситуация совершенно другая.
Если мы посмотрим количество ушедших легионеров из клубов, то поймем, что за мораторий голосовали те, кто пострадали. А те, кто проголосовал против моратория, у них почти никто не ушел. У «Динамо» Ордец ушел только, а у меня шесть. Давайте уберем у них Захаряна, Шиманьски, Тюкавина.
– Но «Краснодар» сумел четвёртым финишировать...
– Многие не понимают глубины процессов, У них ушло восемь легионеров…
– И тренерский штаб.
– Да, но мы говорим про игроков. У нас ушло шесть легионеров, осталось 18 полевых. У них ушло восемь, осталось 16. Но никто даже не обратил внимания, что у них 21 игрок принял участие в оставшихся матчах из «Краснодара-2» и «Краснодара-3»! А я остался с 18 футболистами без возможности брать игроков. Это тренировочный процесс, ротация, восстановление, конкурентная среда на тренировках.
У нас тренировалось по шесть-семь человек, причём молодежь без опыта – Фаттахов, Савицкий, Кузнецов, Апшацев. Больше никого. Можете представить? Сергей Галицкий многое сделал для футбола, но я сейчас со своей стороны рассуждаю. «Краснодар» оказался в преимущественном положении. Причем они все играли на своих позициях – это не Ломовицкий, который играет опорника. И это не пацаны молодые, а 23 – 25 летние футболисты с опытом игры в ФНЛ. Некорректно сравнивать.
– Если премьер-лигу расширят, а вместо прямого вылета «Рубин» будут ждать стыковые матчи, как оцените свои шансы в них? Будет ли «Рубин» фаворитом?
– Мы как спортсмены хотим бороться за победу. 18 человек в заявке полевых. Из них травмированы Зотов, Игнатьев, сегодня будет делать МРТ Апшацев. Уже осталось 15 человек, из них молодежь и шесть человек на желтых карточках…
Условно играем первую игру на выезде — у нас выходить даже некому будет. Перегружены Кучаев, Ломовицкий. Это объективно. Если бы была полноценная команда с полноценной заявкой, этой проблемы бы не было. Я ещё 2 марта сказал, что если уедут легионеры, то получим такой результат. Это и происходит.
– Возможный соперник «Рубина» по стыкам – «СКА-Хабаровск». У вас уже готов самолет в Хабаровск в случае попадания в стыки?
– Пока нет. Но думаю, что за час можно найти. У нас есть контрагенты, мы очень быстро всё сделаем, проблем нет.
«ДОПУСКАЮ, ЧТО БУДУТ ИЗМЕНЕНИЯ В ФИНАНСИРОВАНИИ»
– Есть ли у вас понимание, как в ФНЛ будет происходить финансирование клуба?
– У нас есть договор [с СИБУРом] на календарный год, но я допускаю что будут изменения в финансировании. Не говорю, что будет уменьшение, но могут быть изменения. После встречи со спонсорами будет ясность. У нас несколько спонсоров. Пока нет понимания, какое будет финансирование на следующий год.
– Были какие-то отклики от СИБУРа и руководства республики на результат?
– Думаю, все расстроены. Сейчас ждём заседания исполкома, после этого будет встреча со спонсорами. Все расстроены, надеюсь на их понимание. «Рубин» в этой ситуации – наиболее пострадавшая сторона от решений УЕФА и ФИФА. Мне казалось, что это не только дело «Рубина» и его беда, но и всей футбольной общественности. На уровне руководства страны было озвучено, что нужна поддержка спорта, наиболее пострадавшие отрасли должны поддерживаться государством. Мне кажется, наша ситуация из этой сферы. Надеюсь, СИБУР, «Фонбет» (букмекер, с которым у «Рубина» контракт — ред.), республика с пониманием отнесутся. И я не хочу, чтобы все мои сегодняшние высказывания выглядели как оправдания.
– Вы неоднократно встречались с представителями СИБУРа. Как вы оцените диалог с ними? Слышат они ваши просьбы? Понимают ли важность «Рубина» для Татарстана?
— Диалог позитивный. Они понимают важность. «Рубин» – это визитная карточка республики с большим населением. Надо учитывать, какие средства вкладываются в развитие футбола республики. Они это понимают. Сейчас у нас договор до конца года. Мы будем встречаться, надеюсь что нынешние условия сохранятся. Но я не могу за них говорить. Планируется и встреча с руководством республики. Мы уже докладывали всё руководству. Я больше всего не хочу оправдываться. Что будет, то будет. Будем играть в ФНЛ, значит, будем.
– У СИБУРа уже есть клуб в ФНЛ – нижнекамский «Нефтехимик». Насколько это юридически корректно?
– Проработаем с юристами этот вопрос. Пока не могу сказать.
– Нет опасения, что визитной карточкой республики в ФНЛ может стать уже не «Рубин», а «Нефтехимик»?
– В РПЛ принято решение, что команды не могут играть не в своем регионе. В РПЛ они будут играть в Казани, приедут на Центральный стадион. Для кого? Для Татарстана? База какая у них? Здесь же вся инфраструктура. «Рубин» – двукратный чемпион страны, обладатель Кубка России, есть бэкграунд, история. Просто мы оказались заложниками ситуации.
«НАДО БЫЛО ПООБЕЩАТЬ ВСЕМ ПЛЮС МИЛЛИОН ЕВРО К КОНТРАКТУ!»
– Оставшихся после отъезда легионеров-футболистов Слуцкий называл набором игроков. Все проблемы списывали только на отъезд иностранцев. Не считаете ли, что это психологически давило на команду?
– Нет, конечно. Не в психологии дело, а в том, что уменьшилось количество игроков в заявке, не было возможности для ротации. А есть жёлтые карточки, травмы… У нас осталось два центральных защитника – Тальби и Тисленко. И всё, больше никого! А легионеры были очень важны, это были ведущие игроки. Слуцкий провел 65 матчей до отъезда легионеров и было только одно разгромное поражение. После отъезда легионеров мы сразу три матча проиграли крупно! Это показывает их влияние на команду. Футболисты – профессионалы. Они утром просыпаются и идут тренироваться. Если бы проблема психологии существовала, они переживали, то не смогли бы работать.
— Проблемы с психологией могли появиться в «Рубине» гораздо раньше. В этом сезоне Джордже Деспотович, Хвича Кварацхелия и другие игроки не показывали той игры, что годом ранее. Не считаете ли, что это как раз из-за проблем с настроем?
— Если брать Деспота, то он нигде не играл успешно год-полтора. У него характер такой — это не потому, что тренер не тот или команда не та. Просто он выступает год, а затем начинает… И уходит в другую команду. Взять сезон, когда мы стали четвёртыми. Какой был Деспот? Все мячи зацеплял, просто тигр. А что было в этом сезоне? Когда он был на поле, это минус один игрок.
То же самое и Кварацхелия со своими проблемами. Вы сами знаете: коллеги много говорили, что он куда-то уезжает. И вдруг он никуда не уехал. Он много переживал из-за этого, Слуцкий с ним много говорил. Кстати, трудно найти человека, кто лучше Слуцкого и тоньше понимал в вопросах психологии. Я же вижу, как он общается и работает со всеми. Он очень тонко чувствует настрой игроков.
– Была ли возможность сохранить легионеров?
– Мы собирали игроков, убеждали их. Говорили, что финансирование будет в полном объеме, всё очень спокойно в стране, никаких проблем. Мы давали финансовые гарантии и обещали, что найдём возможность вывести деньги. Причём игроки на этой встрече говорили, что никуда не собираются. Но потом все собрались и уехали… Кто-то вообще сначала уехал, а потом позвонил и сообщил. Вот такая ситуация. А как их остановить? Всё зависит от людей.
– Говорят, что были проблемы с выплатами и выводом денег из России…
– Всё это ерунда. Мы пообещали, говорили, что всё будет выплачено в полном объёме. Потом мы бы нашли возможность, как им вывести деньги или конвертировать. Другое дело, что Дрейер уехал и сразу получил больше денег. В последних девяти играх у него шесть голов. Хакшабанович тоже стабильно играет. Ин Бом на ЧМ поедет. Это подтверждает, что они – хорошие качественные футболисты. У нас они были на небольших зарплатах, поэтому удержать их финансово никакой возможности не было.
– Вы на связи с легионерами? Может кто-то вернуться?
– О чём-то говорить можно будет только после 30 июня, когда ФИФА И УЕФА объявят новое решение. Я реалист, поэтому понимаю, что в ближайшие три года мы нигде играть не будем. На данный момент ФИФА и УЕФА нас просто ограбили. Мы колоссальные деньги вложили, планировали кого-то продать и выручить прибыль. У нас есть финансовая ответственность, но нет игроков. И я твёрдо уверен, что именно из-за решения ФИФА мы оказались в нынешней ситуации. Российским клубам должны разрешить хотя бы продать этих игроков. Конечно, можно обращаться в CAS (Спортивный арбитражный суд - ред.), но мы примерно понимаем решения.
– Слуцкий ни на одной из своих пресс-конференций не говорил о недочётах в своей работе. Его здесь нет, поэтому вопрос адресован вам. Считаете ли, что вами были допущены какие-то ошибки?
– Ошибки в управлении, наверное, есть, но я же специалист, я 24 на 7 занимаюсь этим делом. Как только у нас сократилась заявка, я сразу сказал, что будет катастрофа. Ломовицкий брался, как левый защитник, все сборы наигрывался – и что в итоге? Он после того, как уехали иностранцы, ни одной игры не сыграл на позиции левого защитника.
У нас нет возможности ротировать игроков. Если есть микротравмы, потом они перерастают в травмы. Зотов играл со страшным симфизитом, на уколах. Не может играть Влад Игнатьев. После 5-го тура травмировался Мусаев, вообще не тренировался, у него проблема с боковой крестообразной связкой, но он вышел и играл. Он не мог выйти больше, чем на 10 минут. Зуев сыграл на пяти позициях за это время. Потому что нет игроков, которые могут сыграть. Может быть в три защитника можно было играть, но у нас нет третьего центрального защитника. Тесленко это молодой футболист, у которого полгода опыта игры в ФНЛ и полгода в ФНЛ-2. У нас были Бегич, Тальби, Уремович, и мы его взяли четвертым. Мы надеялись, что пройдя сборы, он потихоньку будет наигрываться. Опорников тоже нет. Кучаев тоже на всех позициях поиграл – и восьмерку, и внизу. Есть нападающие, а некоторых амплуа нет. Ещё все на микротравмах.
Ошибки, наверное, были. Наверное, надо было пообещать всем плюс миллион евро к контракту каждому игроку…
– Мы с начала сезона слышим о травмах. Причины – то поле, то еще что-то. Есть в этом вина медицинского штаба?
– Я хочу сказать, что у нас высококвалифицированная медицинская команда. У нас три иностранных физиотерапевтов, высококвалифицированный тренер по физподготовке, а также современное оборудование, которое есть не у всех клубов в РПЛ. Главный врач Михаил Бутовский работал в сборной страны, в «Спартаке». все на высочайшем уровне. Этого не может быть, это не причина. Футбол – контактный вид спорта. Ин Бом в матче с «Динамо» получил перелом пальца. Абильдгор доиграл до зимы и неожиданно получил стрессовый перелом кости. Это долгая травма, которая требует восстановления. Симфизит на сборах у Бакаева, дернул заднюю мышцу поверхности бедра Игнатьев. Когда у тебя большая обойма игроков, это обычный процесс. Всегда кто-то травмируется, восстанавливается, возвращается… А когда заявка уменьшается до 12 игроков основы, то это превращается в критическую ситуацию. Футбол без травм не бывает. Предыдущее руководство клуба очень большое внимание уделяли приобретению современного оборудования. Когда к нам Бутовский присоединился, он был приятно удивлен тем оборудованием, которое установлено на базе. Он был в шоке.
«СЕЛФИ ЛИСАКОВИЧА? НЕ СКЛОНЕН ОБВИНЯТЬ ЕГО»
– Одним из ярких моментов решающего матча с «Уфой» было празднование Лисаковича: после забитого пенальти сделал селфи. Было ощущение, что это празднование даже заготовили… А потом Лисакович промахнулся на втором пенальти в компенсированное время. Нужно ли было так праздновать первый гол?
– Я не склонен обвинять, нужно только поддержать. Лисакович с легионерами – совсем другой игрок. Все понимали серьезность игры. Все по-разному празднуют голы. Я здесь на другом бы акцентировал внимание. У «Уфы» со скамейки выходят Камилов, Журавлёв, Кротов, Ортиз – для поддержания интенсивности. Ортиз вообще забил гол. А у нас короткая скамейка, поэтому мы на последних минутах проиграли много матчей. Такие игры идут от ножа, играют взрослые опытные. У нас Кузнецов вышел, у которого опыта ФНЛ нет. Вышел Мусаев с травмой на 10 минут. Онугха вышел, поменяли схему на 4-4-2. Нам просто приходится схему менять, чтобы выпустить игрока! Этого никто не замечает, но это основная причина.
– Обещали ли вы премиальные за победу в матче с «Уфой»?
– Да, но было немного не так. Ребята вышли с предложением: «Давайте всех пригласим на матч, выкупим билеты». Потом я, подумав, сказал: «Давайте сделаем премиальные». В целом я убежденный сторонник того, что премиальные никаким образом не влияют на результат. Я сделал эти премиальные, чтобы компенсировать им потери от покупки билетов. Я сказал, что сделаем десять тысяч евро за победу, пять – за ничью. Как оказалось, это никак не работает. Но ребята большие молодцы, собрали 25 тысяч зрителей.
– Среди тех, кто критиковал «Рубин», был Карадениз. Он назвал вас и Слуцкого среди виновников в нынешней ситуации. Что скажете в ответ?
– Я даже не считаю нужным комментировать. Я ожидал от него большего, от человека. Напомню, что я его сюда привозил, для него Татарстан многое сделал. Сейчас клуб в тяжелом положении, наверно, лучше было бы поддержать команду…
– Кто-то вас поддерживал из старой гвардии «Рубина»?
– Я с Виталием Кафановым виделся, он очень переживает, сказал слова поддержки.
– Бердыев не звонил?
– Нет. У него самого там куча проблем, насколько я знаю.
«КВАРАЦХЕЛИЮ Я БЫ БЕЗ ПРОБЛЕМ ПРОДАЛ»
– Под вашим руководством клуб выбрал стратегию по поиску легионеров в европейских чемпионатах, их развитию и последующей перепродаже. Она была эффективной ранее, но в этом сезоне вышла клубу боком – как вы уже сказали, легионеры встали и ушли. Сейчас не жалеете, что так полагались на иностранцев?
– Нет, конечно. Ничего же не предвещало, всё было хорошо. Их присутствие было гарантировано контрактами. Я мог в «Герту» Уремовича отдать в межсезонье за четыре миллиона евро, продали Старфельта за пять миллионов.
Здесь есть другой момент. Чтобы качественного российского игрока привлечь в команду, знаете сколько денег нужно? Хлусевич шикарно отыграл полгода в «Арсенале». Выходим с предложением – нам клуб говорит три миллиона евро. Агент называет зарплату – 700 тысяч! Это больше, чем у Дрейера, Хакшабановича, Ин Бома! Это сопоставимо или нет? Я отказался – и тут же его купил «Спартак». Гурам Аджоев правильно сделал: увидел, что будет спрос, и продал. Мы продали Макарова, он нам нужен был, но я не мог его не продать за 9 млн евро. Зарплату ему там дали в разы больше. Когда я хотел Уткина, у нас запросили восемь миллионов!
Поэтому была сделана ставка на иностранных игроков. Мы знаем, что мы их должны были продать и у нас были предложения практически на всех ведущих игроков. Мы бы рассмотрели их, будь всё нормально. Никто же не знал, что это произойдет… Почему увеличивали лимит на легионеров? Один из основных аргументов в пользу увеличения – завышенные контракты российских футболистов. Другой аргумент – повышение конкурентоспособности чемпионата. Шло широкое обсуждение. Если бы этот лимит приняли, нам и не надо было никого докупать особо.
У нас почти все было сформировано. Мы умышленно не брали взрослых игроков – условного Рыкова, опытных игроков, которые заканчивают карьеру. Мы их не брали, потому что были перспективные иностранцы на этих позициях. Мы добавили к ним молодежь. Нижегородов, Тесленко год-полтора потренировались бы у нас – и влились бы в состав. Это план стратегического развития, но мы оказались заложниками.
–Вы сказали о больших финансовых потерях от ухода легионеров? Получит что-то «Рубин» за Хвичу?
– Всё будет зависеть от решений УЕФА и ФИФА. Если решение будет благоприятным для клубов, то получим. Но УЕФА и ФИФА сделают по-хитрому. Они же не признают их свободными агентами сейчас. Я думаю, что они просто еще на полгода продлят, а там контракты закончатся. Фактически это будет тот же скрытый результат. Очень надеемся на благоразумие, но готовимся к худшему.
– Не жалеете что не продали Кварацхелию прошлым летом?
– Сейчас он в «Наполи». Это показывает, что он востребован. Он остался в команде, приносил нам пользу и принёс бы ещё, а потом я бы его без проблем продал. Надо отдать должное ему, он доиграл до паузы и уехал в паузу. А другие бросили и уехали… Но это их выбор.
– За Дрейера и Хакшабановича «Рубин» до конца не выплатил все деньги. При этом оба игрока покинули клуб и уже вряд ли вернуться. Что делать с выплатами?
– Есть пример с «Ростовом». Итальянцы не всё выплатили за Шомуродова. Подали в CAS, и CAS принял решение не в пользу российского клуба. В этом плане очень надеюсь на поддержку РФС, чтобы они не оставляли нас один на один с этими проблемами.
«В РПЛ ИГРАЮТ ХУДОЖНИКИ, А В ФНЛ – БОЙЦЫ»
– В ФНЛ «Рубину» будут нужны совсем другие игроки, с определенным опытом, ментальностью. Их ещё нужно наигрывать. В какой срок всё это планируется решать?
– Окончательного понимания формирования команды ещё нет, ждём решение исполкома. Если 20 команд, то одно решение, если 18, то другое, если 16, то третье. Нельзя прогнозировать. Но мы уже занимаемся формированием команды. Я как спортивный директор формировал команду перед 2008 годом. Там всё очень быстро было, всё решили на собрании попечителей. До этого мы всё время с небольшим бюджетом боролись за выживание. А потом собрали команду, быстро сформировали, нашли футболистов с опытом игры от обороны. Они были бойцами, огромные деньги не вкладывали. Хотя, конечно, он не позволял полноценно в Лиге чемпионов играть.
Так что уже сейчас мы смотрим, формируем. Правильно вы говорите, что в ФНЛ нужны другого плана футболисты. В РПЛ играют художники, а там бойцы, там всё время бьются. В соответствии с этим формируем. Если будем в ФНЛ, то будем бороться за выход в РПЛ.
– Что с контрактами нынешних игроков? У Зотова, Влада Игнатьева они заканчиваются...
– У них закончились, будем обсуждать. Есть арендованные. Есть те, кого мы отдали в аренду для получения практики. Нужно посмотреть как они выглядят, когда вернутся. Исходя из этого будут приниматься решения. Нужно со всеми разговаривать.
– Иван Игнатьев вернётся. Будут пересмотрены зарплаты некоторых игроков?
– Будут проведены консультации с юридическим отделом ФНЛ, ведь есть потолок зарплат. Пусть скажут нам, что делать. С игроками нужно обсудить, что они думают. Пока сложно говорить.
– Всё-таки есть понимание, какой состав будет играть в ФНЛ? На какой рынок будет делаться ставка в плане легионеров? Латинская Америка?
– В ФНЛ только четыре легионера разрешено. То, что останутся Тальби и Абильдгор крайне маловероятно, хотя я попытаюсь их убедить. Есть сербы, африканцы, Латинская Америка.
– Вы бы хотели, чтобы все нынешние игроки остались?
– Конечно. Они на контрактах.
– Есть информация, что Самошников собирается в «Торпедо».
– Он играл там. Поэтому, конечно, они хотели бы видеть его у себя. Сейчас закончится сезон, и мы с ним будем говорить о будущем. Это важный игрок команды. Самошников – игрок сборной. У нас есть цифры из сборной. Если брать короткий рывок на среднюю дистанцию, то он второй с совсем небольшим отставанием по-моему от Головина. Если брать короткие дистанции 5 – 15 метров, то он с огромным отрывом впереди всех. Это важный игрок, боец, играет с травмой.
За три игры до конца сезона на тренировке он почувствовал недомогание, говорит, что надрыв. А потом оказалось, что нет надрыва. Мы как канатоходцы. Если бы ещё он выпал… Никуда он не собирается, это игрок на контракте.
– То есть вы не будете устраивать распродажу востребованных игроков?
– У меня есть желание сохранить команду.
– Есть ли ясность по Кучаеву? Будете ли вы выкупать его у ЦСКА?
– Нужно говорить, готов ли он играть там, где мы будем. Нужно разговаривать с ЦСКА. У них тоже уезжают игроки, ситуация меняется. Думаю, Кучаев уже им самим будет нужен. По всем футболистам будем разговаривать. Где аренда, где заканчивается контракт и его нужно продлить. Если год контракт, то можно продать за 4 – 5 миллионов. По каждому будет отдельное решение.
– Сокращения внутри клуба ожидаются?
– Нет, не планирую. Знаю по своему опыту, что потом собирать заново себе дороже. Сложно подобрать квалифицированный персонал.
«У НАС НЕ СТОИТ ЗАДАЧИ, КАК В БИЛЬБАО, ЧТОБЫ ИГРАЛИ ТОЛЬКО БАСКИ»
– В Казани есть манежи, академия, искусственные поля, традиции, большая инфраструктура. Но не так много воспитанников. Способна ли наша система вообще давать игроков уровня премьер-лиги? Другой вопрос – у «Рубина» есть турнирные задачи, которые не всегда соотносится с целями академии. Может, академию вообще стоит отдать городу или республике?
– Это невозможно даже юридически. Для получения лицензии РПЛ необходимо наличие академии – пять возрастов, ЮФЛ-1 и ЮФЛ-2, молодежное первенство, две женские команды. Это все необходимые условия. Но и без этого мы очень серьезно к академии относимся. Потенциал у республики огромный, это один из самых обеспеченных регионов. Руководство оказывает огромную поддержку, много полей, манежей. Руководитель федерации футбола республики Александр Петрович Гусев бы более развернуто сказал. Когда он говорит, это впечатляет.
По поводу воспитанников – мы все мечтаем об этом, но они не должны появляться искусственно. Вот местный хороший парень, давайте его возьмем – так не работает. РПЛ – очень конкурентный чемпионат. Помните, «Ростов» поехал в Сочи и получил 1:10 – это совсем другой уровень. Мы очень надеемся, что будут воспитанники. Пока их, к сожалению, нет, поэтому была выбрана стратегия по покупке молодых перспективных иностранцев, привлечению перспективных россиян из низших лиг.
В академии мы сейчас целенаправленно готовим игроков под основной состав по конкретному амплуа. Раньше у нас были возраста, занимали места в чемпионатах России, были достижения. А кто из этого возраста попал в основу? Приходил игрок, и ему нужно было объяснять элементарные вещи, например, как крайнему защитнику делать кроссы. Мы сейчас это меняем. Это серьезная работа и, надеюсь, плоды будут. У нас есть молодежное первенство, там у «Рубина» самый юный возраст среди всех команд. В турнире играют ребята 2003 – 2004 года, а у нас – 2005-го. Но мы стали заложниками этого.
«Ростов», имея хорошую молодёжную команду, взял оттуда одного-двух игроков. А у нас 2005 год… Я захожу в раздевалку основной команды, здороваюсь и поражаюсь – там сидят дети у нас, школьники. В РПЛ очень серьезные команды, там должны играть профессионалы.
– «Краснодару», как вы уже подчеркнули, помогла вторая команда в нынешней ситуации. А почему вы не создали «Рубин-2»?
– Я считаю, что он не нужен. Для чего? Чтобы сквозная заявка была? Чтобы содержать команду ФНЛ-1, нужно финансирование, перелёты. Сколько стоит билет на Дальний Восток? Вы себе представляете? Это колоссальные затраты.
– Вторая команда нужна по простой причине. Вы выпускаете 18-летних игроков из академии, а между ними и главной командой пропасть. Поэтому после выпуска они и «растекаются» кто куда.
– Если бы было 10 или 15 перспективных игроков, я бы может и сделал вторую команду. А из-за одного-двух игроков зачем содержать целую команду? Даже «Спартак» и «Локомотив» отказываются от вторых команд, с их возможностями.
– Во сколько обошлась бы вторая команда? В 50 миллионов можно уместить бюджет?
– В 50, думаю, нельзя.
– А если говорить о команде ФНЛ-2?
– А для чего нам ФНЛ-2? У меня есть выпуск, мы их наблюдаем. Перспективные игроки все равно никуда не денутся. Они в нашем сите. А ради двух игроков содержать команду? Я бы их просто отдавал в аренду, где бы они набирали практику. Косарев вот сейчас вернется наигранный.
– Много возмущений по поводу ухода воспитанника «Рубина» Степанова, которого продали в зимнее окно «Арсеналу». Вместо него «Рубин» купил Ломовицкого за полтора миллиона. Почему Степанов не подошел?
– Степанов у нас поиграл, он не прошел конкуренцию. Это серьезный профессиональный клуб. У нас не стоит задачи, как в Бильбао, чтобы играли только баски. У нас должны выигрывать конкуренцию. Они вместе пришли – Степанов, Сагитов, Абдуллин. Они не выиграли конкуренцию, мы их отдали в аренду. Степанова мы отправили сначала в «Ротор», потом в «Арсенал». У него оставался год контракта. Его агент сказал, что продлевать не будут. Нас поставили в такое положение, и мы за 400 тысяч евро его продали. Для него, может, это и лучше. Может быть, он ещё придет, как и Набиуллин, которого мы отдали в «Зенит». Сейчас Степанов и Набиуллин могут вернуться. Если продали, это не значит, что они не вернутся. Они должны поиграть, если будут сидеть на лавке, у них не будет перспектив.
«СКОЛЬКО ИГРАЕМ НА «АК БАРС АРЕНЕ», ПЕРВЫЙ РАЗ ТАКОЕ ХОРОШЕЕ ПОЛЕ»
– Где будет играть «Рубин» в ФНЛ?
– Играть мы планируем на «Ак Барс Арене». Мы договорились и у нас есть взаимопонимание со стадионом. Поэтому играть будем здесь. Будет стоять вопрос переговоров и стоимости аренды.
– В течение года возникали вопросы с арендной платой «Ак Барс Арене». К вам были иски от стадиона. Эти вопросы решаются?
– Решаются. Мы это всё озвучивали уже. Проблема аренды была, потому что она была завышена. 3,6 миллиона рублей была аренда за матч, в то время, как в среднем по стране была 2,4! Мы сейчас приняли компромиссное решение и выплачиваем. А то, что суды, не надо удивляться этому. «Ак Барс Арена» – это организация, которая получает дотации от государства. Им это все нужно, чтобы не было претензий со стороны налоговых и так далее. Всё равно все задолженности будут закрыты.
– С полем нет больше проблем?
– Поле хорошее. Поменяли подрядчика, провели реновацию, сделали грунт, было неправильное наполнение. Надеюсь, будет ещё лучше. Сколько играем, первый раз такое хорошее поле. Оказывается, нужно было просто всё правильно сделать.
– Вопрос от активных болельщиков в целесообразности игр на «Ак Барс Арене». Из минусов – худшая инфраструктура по сравнению с Центральным стадионом, проблемы с транспортом. Центральный и стадион «Рубин» находятся у метро. И в плане заполняемости условные 10 тысяч зрителей на «Ак Барс Арене» это 22 процента заполняемости, а на «Рубине» полный стадион. В чем целесообразность играть на «Ак Барс Арене» в ФНЛ?
– Мне казалось, что здесь и болельщикам приятнее. Для меня вообще на «Рубине» (стадион на базе в Соцгороде — ред.) идеальный вариант. У нас одна из лучших инфраструктур в лиге. На 7,5 тысяч мест стадион на базе. Это было бы удобно. Есть два поля, не на каждой базе есть такое. В Уфе одно поле на стадионе, на котором они и играют, и тренируются. У нас два прошитых поля, в этом году вызывали голландцев и прошили еще одно поле. Слуцкий первый раз когда увидел базу, был удивлен. Если проводить матчи на базе, можно поменять поле. Нижнекамск играл у нас в прошлом году.
Отмечу такой момент. В ФНЛ – 19 домашних матчей. По 2,8 миллиона за игру, которые мы платим за «Ак Барс Арену» – это 50 с лишним миллионов за сезон. За эти деньги я улучшу инфраструктуру, будут сервисы.
– На матче с «Уфой» вы собрали 25 с лишним тысяч зрителей. Большая часть болельщиков пришла в первый раз. Что было сделано, чтобы сохранить эту публику? Из работы с болельщиками можно выделить только медиа, ютуб. Но нет работы по вовлечению людей, которые далеки от футбола. Какая-то работа планируется в этом направлении? На игре с «Уфой» ничего не было, никаких развлечений. Зрители кроме футбола ничего не увидели.
– Я бы пригласил Андрея Кораблёва, нашего коммерческого директора. Где он? Спустишься?
Андрей Кораблев: «Что касается интерактивов на постоянной основе, нас очень сильно в этом плане подвела пандемия. Буквально два-три месяца назад мы практически каждый домашний матч согласовывали с ковидным штабом республики, мы не знали, будут ли допущены зрители вообще.
Сезон 2018/19 – это единственный сезон, когда «Рубин» сыграл все матчи на «Ак Барс Арене». В тот сезон мы развертывали фан-парк, было много интерактивных развлечений. Затем клуб пытался проанализировать, как это сказалось на посещаемости, – никак. Она выросла на один процент. Люди довольны, но это одни и те же люди, порядка 500 человек, которые всегда ходят на матчи. Мы придумывали разные вещи, разыгрывали 15 скайбоксов.
Это не значит, что мы не хотим этого делать. На Центральном стадионе подобного рода интерактивные площадки развернуть негде. Там требования безопасности, мы должны выставлять большой внешний периметр. Как только мы получим стабильное понимание, что играем всегда на «Ак Барс Арене», думаю, с удовольствием вернем активности. Год назад планировали встречу с болельщиками, был подписан договор с певцом Jony. Буквально за 15 дней до мероприятия случилась очередная волна ковида, нам просто запретили его проводить».
– Что делается для того, чтобы миллионный город Казань знал о матчах? На «Рубин» должно ходить больше. Хочется увидеть прозрачную стратегию работы с болельщиками.
Рустем Сайманов: «Мы уже соскучились по тому, как собираются зрители. Это совершенно другая обстановка. Другое дело, что число зрителей зависит от успехов команды. Как только мы вышли на новый уровень в 2008 году, все мы помним подъем, еврокубки, зрители пошли. Я думал, что сначала нужно сделать комфортным стадион. Он неудобен. На фудкортах всегда холоднее, чем на трибуне, там продувается, невероятный холод. У нас была попытка это исправить, ещё когда министром строительства был Ирек Файзуллин. В «Краснодаре» в подтрибунке шикарные теплые помещения. Был вопрос раздвижной крыши, специалист из Англии приезжал, сказал, что крыша здесь запроектирована. Для этого нужно сделать экспертизу.
Но мы же не можем все время надеяться на республику. Условно: крыша стоит 20 миллионов евро, после продажи двух футболистов мы могли её сделать. Мы надеялись на это, что выйдем на новый уровень. Зрители в первую очередь это игра команды, успех. Когда мы стали показывать результаты в 2008 году, сразу народ стал собираться, флаги были, со всех регионов приезжали. Тогда огромное количество людей узнали, что есть футбол, полюбили его».
– А когда нет результатов? Почему в течение года в сложный период нельзя было встретиться с болельщиками? Вы сами видели, какие были очереди на автограф-сессию перед игрой с «Уфой». Вы могли провести такую же пресс-конференцию, как сегодня, в середине сезона...
– Здесь я согласен, да. Присутствует какая-то недоработка. Мы хотели сделать встречу, но была пандемия. С другой стороны, в середине сезона какой интерес может вызвать такая пресс-конференция?
– В середине сезона было много вопросов. Слуцкий говорил о том, что в команде нет кризиса, но до отъезда легионеров команда выступала тоже плохо. У болельщиков возникают вопросы, а когда клуб закрывается, ничего не комментирует — это отторгает. Неясно, какая стратегия клуба и как работает академия.
– Считаю, что стратегия была выбрана правильно, потому что считаю, что у нас нет такого большого количества воспитанников, которые могли бы сейчас играть в команде. Мы должны показывать конкурентную борьбу и болельщики не простят, если у нас не будет достижений. Единственный способ — это было приобретение недорогих качественных футболистов. Но в тоже время развивать академию А сколько футболистов из академии у нас играли в основе? Пытались и привлекали воспитанников, которые проиграли конкуренцию. Суриков тоже у нас всегда привлекался, но проиграл конкуренцию. Мы занимаемся, у нас одна из лучших академий, но если мы говорим о том, что Степанов ушел… Степанов это наш игрок — но он проиграл конкуренцию, поэтому ушел.
– Сейчас хочется понимать, что происходит с академией.
– Повторюсь, нет такого количества молодых футболистов, которые могли бы играть у нас. Их не так просто найти. Они не стоят как Хлусевич по три миллиона. Когда я хотел Уткина из «Краснодара» — восемь миллионов за его просили. Мы взяли Игнатьева за огромные деньги, но другое дело, что он не заиграл. Но, это не так просто взять молодых футболистов. Я должен платить за них огромные деньги. Наших воспитанников, которые могли бы играть в составе, таких нет. Поэтому была выбрана другая стратегия, единственно возможная, чтобы клуб был наверху.
Обратите внимание, мы не берем ветеранов, мы делаем ставку на хороших, мощных игроков, смотрели наперед. Брали костяк иностранцев и подтягивали россиян, чтобы росли вместе с ними. Наличие академии обязательное условия для получения лицензии, но ведь это не самое главное? Самое главное, чтобы академия готовила игроков. Сейчас у академии нет задач по результату, главное чтобы воспитанники проходили в состав, чтобы они выглядели квалифицированными. Например, крайний защитник должен уметь правильно перестраиваться, видеть линии, но кроме всего прочего должен иметь хорошие базовые позиции – кросс, слева, справа играть. Много у нас футболистов, которые могут отдать точную нацеленную передачу, как Домингес? Их нет. Мы специально готовим ребят в академии с такими качествами. У нас были возраста которые занимали призовые места, но кто из них попал в основную команду?
Наша задача теперь вернуться в премьер-лигу. Мы надеемся, что футбольное руководство страны нас поддержит. Я пытался донести то, что объективно мы самый пострадавший клуб. Но тем не менее, я уверен, мы вернёмся в РПЛ.