erid:
О бюджете, силовом хоккее и Разине.
По окончании сезона в «Нефтехимике» произошла тренерская перестановка: Вячеслав Буцаев, возглавлявший команду с 2018-ого года, сложил свои полномочия, а его место занял Олег Леонтьев, работавший до этого в клубе ВХЛ «Горняк». Тренер, несколько лет назад работавший в «Автомобилисте» в качестве помощника, получил шанс показать себя в континентальной лиге.
Мы поговорили со специалистом и выяснили, какой хоккей видит Леонтьев в Нижнекамске и хватит ли ему для него ресурсов.
«НАДЕЮСЬ, ЧТО МЫ ОГРАНИЧИМСЯ НЕ ТОЛЬКО ПЕРВЫМ РАУНДОМ ПЛЕЙ-ОФФ»
– Олег Юрьевич, как поступило предложение возглавить «Нефтехимик»?
– В конце сезона руководство вышло на меня, договорились о встрече. Мы обсудили идеи на сезон. Они видели мою работу, сказали, что сами хотят видеть меня в будущем сезоне. Обе стороны всё устроило, и мы подписали контракт.
– По ходу сезона никаких разговоров о переходе не возникало?
– Не знаю отслеживали они меня или нет, но поговорили мы только в конце сезона. Возможно, что и смотрели в течение сезона. Как это бывает с игроками (за ними следят какое-то время, а потом предлагают контракт), так могло быть и со мной.
– Какие условия вам были поставлены в Нижнекамске?
– В какой-то степени можно сказать, что у меня карт-бланш на работу в Нижнекамске, потому что стоят определенные цели и задачи. Так что мне остаётся только действовать.
– Какой хоккей вы хотите поставить «Нефтехимику»?
– Зрелищный, быстрый и агрессивный. Хочу, чтобы моя команда как можно чаще находилась в атаке. Сегодня это и есть то, что подразумевают под современным хоккеем. Сколько я работаю главным тренером, всегда хотел видеть такой хоккей.
– Ресурсы клуба позволяют играть по вашей задумке?
– Будем выжимать максимум из того, что имеем. Благо ресурсы позволяют это делать. Ничего страшного в нынешней обстановке я не вижу. Не всегда стоит полагаться на легионеров. Мы хотим опираться на своих воспитанников, потому что некоторые легионеры приходят в команду и не всегда соответствуют своей цене. Будем приглашать только самые оптимальные варианты, которые смогут приносить пользу и из которых мы сами выжмем все соки.
– Вы уже начали поиск легионеров?
– Ведём переговоры с людьми, ни разу не игравшими в КХЛ. Также на примете есть те, кто знает, что такое континентальная лига. Хотелось бы, чтобы новые легионеры задерживались в команде более, чем на один сезон.
У меня есть опыт работы в «Автомобилисте» в сезоне 2015/16. Тогда у нас из пяти легионеров заиграли всего двое, а с троими пришлось расстаться. Не скажу, что тогда, как и сейчас, но пришедшим ребятам необходимо акклиматизироваться. Не каждому удаётся сходу влиться в новый коллектив и атмосферу, которая есть в команде.
– Андрей Разин, с которым вы работали в Екатеринбурге, говорил в интервью нашему изданию, что покупка легионеров в клубах с маленькими бюджетами – это рулетка. Вы с этим согласны?
– В определённой степени да. Мы с Андреем вместе работали в «Автомобилисте», у нас была опытная команда, но большинство легионеров не заиграло. Хотелось бы точечно попадать в приобретения, но рулетка она и есть рулетка.
– Какой потенциал у нынешней команды? На что она способна претендовать?
– Я надеюсь, что мы не ограничимся первым раундом плей-офф. Игра покажет какова окажется реальность. Не хотелось бы загадывать, но мы создадим команду, которая будет биться и бороться в каждом матче.
– «Нефтехимик» работает в условиях ограниченного бюджета. Будет ли это каким-то препятствием в вашей работе?
– В этом нет ничего такого. Ограниченный - неограниченный, сколько было случаев, когда клубы с большим бюджетом играли плохо, а с маленьким, наоборот, хорошо.
Всё зависит от тренерского штаба и самих ребят. Если у них есть цели и амбиции, то они будут работать. Если у них в голове ничего такого не будет, то и команду не построишь. Знаете, когда на лёд выходишь, о деньгах не думаешь. В условиях, когда не так много денег, нужно развиваться, потому что у большого бюджета свои нюансы.
– Бюджет нужен не только для комплектования команды, но и формирования собственной клубной вертикали. Обсуждали ли вы этот момент с руководством?
– Конечно. Мы не забываем про «Реактор», внимательно смотрим за его выступлением. Но также мы не забываем про игроков, которые будут приезжать с других регионов.
Взять ту же Казань: они нескольких своих лучших молодых игроков перекупили из других клубов. Но это нормальная практика – не бывает такого, что каждый год из собственной команды в МХЛ кто-то выходит и становится звездой в главной команде. Поэтому обращаться к игрокам с других регионов ничего не сулит.
– Получается, перед «Нефтехимиком» сейчас не стоит задача в воспитании своих игроков?
– Готовы обращаться к «чужим» хоккеистам и воспитывать их, но подчеркну, что хотелось бы видеть больше своих игроков. Потому что парни сражаются за свой клуб, знают концепцию «Нефтехимика» – для них это отдельный фактор.
– С какими игроками вам удобнее работать?
– Работать нужно со всеми, в том числе с молодыми парнями. Существует идеальный баланс, когда есть определенное количество опытных игроков, ведущих команду за собой, и молодых, варьирующих со «средними игроками». Те хоккеисты, которые в возрасте 25 - 27 лет. С таким балансом интересно работать: у них горят глаза, они ещё не избалованы деньгами.
«В НАШЕ ВРЕМЯ УЧИЛИ ИГРАТЬ НЕ В ШАЙБУ, А В ТЕЛО»
– Вы в прошлом защитник. Зачастую говорят, что команда играет в тот хоккей, в каком амплуа был главный тренер. Можно ли так сказать про вас и «Нефтехимик»?
– Ни в коем случае. Мне посчастливилось поиграть за хорошую команду, с которой мы взяли два чемпионства России и Евролиги. Тренером тогда был Валерий Белоусов, который ставил ритмичный и атакующий хоккей. Многое удалось почерпнуть из его работы, поэтому говорить, что будет оборонительный хоккей, не вижу смысла.
При этом есть хорошая фраза: «С шайбой – мы все в атаке. Без неё – в защите». Конечно, говоря про атакующий стиль, не стоит забывать про оборону. Всё-таки защита немаловажный компонент на льду.
– Хоккей очень быстро развивается и не каждый успевает за его стилем. Что меняется в хоккейной модели?
– В наше время был более техничный и комбинированный, когда на льду преобладало большее количество передач. Сейчас хоккей слегка упростился: больше напора на чужие ворота, меньше вертикальных передач, а также пасов в средней зоне. Атака в отличие от наших времён может начаться забросом от своих ворот.
В нашем хоккее было ограничение – красная линия. Мы не могли дать передачу на чужую синюю линию, как сейчас многие делают. Из-за таких новшеств хоккей стал более динамичным и силовым.
Сейчас меньше грязи стало, что очень радует – будет меньше травм. В наши года судьи больше позволяли, и поэтому было больше драматичных зрелищ. Сегодня такого практически не увидишь.
– Некоторые судьи настолько дотошно работают, что высматривают сантиметры во время пересменок игроков. Если хоть один сантиметр лишний – удаление на две минуты за превышение игроков на льду…
– Согласен, что это чересчур. Порой возникают мысли, будто они специально стоят у бортов и выжидают такие ситуации. К таким моментам нужно относиться лояльнее. Ведь разница в пару сантиметров, а не метров, это пустяки. Это не такой вид нарушения, за который необходимо выписывать штраф.
Хоккеистам нужно больше давать играть, а не останавливать игру через каждые пару минут. Но современные реалии в том, что все уже потихоньку привыкают к действиям судей, поэтому мало кто обращает на это внимание.
– Вы сказали, что стало меньше травм. Но из-за более контактного хоккея хоккеисты чаще получают повреждения.
– Возможно, силовых приёмов стало больше, но они стали чище. Нет тех ударов в голову или рёбра, например, как это было раньше. У нас и клюшки летали и чего только не было, а сейчас везде камеры стоят. Любой эпизод отслеживается.
Раньше один судья следил за матчем, сейчас – уже двое. Поэтому и силовая игра становится чище.
– Возможно, что из-за этого становится всё меньше игроков силового плана и всё больше с индивидуальным мастерством в атаке?
– Хоккейный мир богат золотыми игроками. Такие были и в наше время и сейчас. Недавно проходил юниорский чемпионат мира, где выступала наша сборная – было интересно наблюдать за ними. Парни широко показывают себя и становятся теми самыми звёздочками, какими хотят быть.
Сейчас есть телевидение, которое все успехи игроков показывает. В наше время такого практически не было. Рассказывали не так масштабно, и зрители не могли видеть всего, как сейчас.
– Это же плюс, что зрители могут следить за игроками не только на площадке, но и за её пределами?
– За молодыми всегда нужно следить. Меня приятно удивили парни, которые выступали на ЮЧМ. Считаю, что стоит посматривать на все отрасли, мало ли кто однажды появится в нашей команде?
– На ЮЧМ было всего пара человек, которые способны сыграть на удержание и в силовой хоккей. Это ли не проблема для нашего хоккея, что преобладают бомбардиры?
– Соглашусь с трактовкой про игроков, но важно понимать, что канадцы играли в своей обычной силовой манере. В России до 12-ти лет запрещено так играть – возможно, это сыграло в какой-то степени. Парни не привыкают к этому, как те же канадцы, отсюда и результат.
Факторов много: может тренер запрещал использовать силовой хоккей, потому что одно неудачное действие и дадут удаление. Может парни не умели так играть. Гадать можно долго.
В наше время учили играть не в шайбу, а в тело. Сыграл жёстко, отобрал шайбу и побежал дальше. В современном хоккее так не играют: ребята ещё подрастут и научатся определённым вещам.
«ЕСЛИ В 20 ЛЕТ ХОККЕИСТ ИГРАЕТ КАК ЛИДЕР, ПОЧЕМУ ОН ДОЛЖЕН МАЛО ПОЛУЧАТЬ?»
– Вы – один из немногих, кто пробился в КХЛ из ВХЛ. Почему в континентальной лиге так мало тренеров «вышки»?
– Я задаюсь тем же вопросом. Быть может, клубы боятся или перестраховываются. Я считаю, что молодым российским тренерам стоит больше доверять. Определенные риски в таких назначениях есть. Но всё исходит от доверия – когда-то ведь надо посмотреть в сторону ВХЛ и рискнуть? Не одни и те же люди будут ходить вокруг клуба. Лига должна обновляться не только игроками, но и специалистами.
– Как и тогда, так и сейчас из «вышки» в КХЛ работаете только вы и Разин? Символично ли это?
– Не знаю, конечно, символично или нет (смеётся). Когда мы с Андреем вместе работали в «Автомобилисте», преобладали идентичные мысли на хоккей. В рабочем процессе также не было проблем. Даже не знаю, что повлияло на сегодняшнюю ситуацию.
– В чём феномен Разина и «Северстали»? Что позволяет им держаться на плаву и показывать результат?
– Андрей требовательный, с поставленным тренировочным процессом. В его команде есть дисциплина, которой он сам придерживается и остальных заставляет держать. Знаете, у каждого тренера есть своя фишка и у Андрея она присутствует. Есть те методы, благодаря которым он управляет командой.
– Вы довольны своей работой в ВХЛ?
– Да, парни прогрессировали, показывали результат. Благо была конкуренция, из-за которой был стимул развиваться и показывать себя. Стоит сказать, что и лига также сделала скачок, а это немаловажно. Как я и говорил: чаще случаются неожиданные исходы. Раньше о таком подумать было нельзя, а сейчас видишь это наяву.
– Вы следили за КХЛ со стороны. Лига меняется за последнее время или стоит на месте?
– Потолок зарплат изменился, стал 900 миллионов рублей. Но как играли за другие суммы, так будут играть и за новые – куда денутся? Возможно, есть небольшой отток хоккеистов в другие лиги, но нынешний уровень игроков отображает их зарплаты. Как по мне, 900 миллионов рублей – хорошая сумма для потолка.
– Некоторые клубы, например, ЦСКА, уверены, что нужно увеличить потолок до одного миллиарда трёхсот миллионов.
– Увеличивать можно до бесконечности. Условно говоря, мы в моё время играли за три тысячи долларов в месяц, а появилась КХЛ, и хоккеисты стали получать 30 тысяч долларов. Но уровень игры вместе с этим не улучшился, остался таким же.
– Большие контракты для молодых игроков – большой минус?
– Да, но с другой стороны, хоккейный век короткий. Если ты в 20 лет играешь как лидер и даёшь результат больше других, почему должен получать маленькие деньги? Две стороны медали в этом вопросе.
– Из-за высокой зарплаты хоккеист может потерять стимул в развитии.
– Для этого существуют короткие контракты, когда подписываешь договор на один-два года. Но это лишь теория, на практике всё получается совсем иначе. Всегда существуют риски, что кто-то расслабится после длительного контракта, но иногда стоит рисковать.
– Понять генеральных менеджеров можно: они боятся давать долгосрочные контракты, потому что не уверены в будущей игре хоккеиста.
– Нужно составлять такой контракт, что будет учитываться не только оклад, но и бонусная часть. Необходима финансовая мотивация, вот и всё. Проблема долгосрочных контрактов есть и в НХЛ. Игроку предоставляют длительный контракт и за год-два до его окончания игрок расслабляется. Но это просто человеческий фактор, от которого никуда не денешься.
– В НХЛ есть практика бонусной части, когда хоккеист получает основные деньги после выполнения поставленных бонусов в контракте.
– В этом есть зерно правды. Если формула работает, почему бы и нет? Условно говоря, в контракте на два миллиона 500 тысяч идут в виде оклада, всё остальное – бонусы. Хочешь их получить? Работай.
«НЕ ВИЖУ ПРИЧИН ДЛЯ СПУСКА «НЕФТЕХИМИКА» В ВХЛ»
– В момент своей карьеры вы пересекались с таким заслуженным тренером как Валерий Белоусов – почерпнули какие-нибудь идеи из его метода работы?
– Конечно, что-то есть. До сих пор помню, как Валерий Константинович строил теплые и дружеские отношения в команде – это дорогого стоит. В раздевалке и на играх постоянно что-то замечал в его работе.
Стоит отметить и Курта Фрэйзера, с которым я работал в сборной Беларуси. Он и Белоусов – не просто хорошие тренеры, но и люди. Было приятно с ними работать и взаимодействовать.
– У вас есть какие-либо рамки, что тренеру не стоит делать и в чём нужно проявлять жёсткость?
– Само собой, что никаких человеческих граней нельзя переходить – унижения, издевательства и прочее. Команда должна строиться на доверительных условиях, когда люди способны пользоваться верой своих партнёров и друзей.
– Говорят, что команду не построить за один сезон – нужно как минимум два. В «Нефтехимике» все условия, чтобы работать без давления. Это реальный плюс для вас как для тренера?
– Соглашусь, что команду не построить за один сезон, возможно, потребуется два. Но в нынешних условиях хочется сделать всё немного побыстрее.
Давление в такой работе всегда присутствует, в первую очередь от самого себя, потому что ставишь цели для себя.
– Единственное давление, которое может оказываться на «Нефтехимик» – это критика присутствия команды в КХЛ. Среди болельщиков и СМИ многие говорят, что команду стоит спустить в ВХЛ…
– Мне кажется, просто раздувают такую информацию. Я недолго нахожусь в «Нефтехимике» и пока не почувствовал этих разговоров. Моя же позиция в том, что в КХЛ должно быть как можно больше команд – и «Нефтехимик» годится для этого.
– Инфраструктура и ресурсы позволяют команде находиться в КХЛ?
– С бюджетом всё нормально. Он позволяет быть в КХЛ, и я не вижу причин, чтобы наш клуб спускали в ВХЛ.
– Прокомментируйте ситуацию с Павлом Порядиным, который был одной ногой в «Ак Барсе», но «Нефтехимик» повторил условия казанцев. При этом в вашей команде он не останется, насколько нам известно. Такой ход – это возможность получить большую компенсацию за игрока?
– Если им кто-то интересуется – пожалуйста, мы не против. А то, что он покинет команду – неправда. Мы хотим оставить его в своей команде, поэтому подтвердили предложение «Ак Барса». Он игрок основного состава, в этом нет никаких вопросов.
Хочет ли сам Павел оставаться в «Нефтехимике»? Это уже надо у него спросить. Лично я хочу, чтобы он играл у нас. Я уже вижу, где он будет выступать, поэтому разбрасываться такими игроками было бы глупо. Он – лидер «Нефтехимика».