erid:
Он 11 лет был капитаном волейбольной «Красной машины».
68-летний Вячеслав Зайцев – легенда мирового волейбола и один из лучших игроков ХХ века. В 2013 году он был введён в Зал славы волейбола в американском городе Холиок. Он трижды становился олимпийским призёром, удерживает рекорд по числу побед на чемпионатах Европы (семь), а сборная Советского Союза со связующим «Автомобилиста» Зайцевым не проигрывала в официальных турнирах восемь (!) лет.
Зайцев в 1987-м первым из российских волейболистов уехал играть за границу, где у него родился сын Иван, продолживший волейбольную династию. В этом сезоне отец и сын видятся чаще, ведь диагональный сборной Италии выступает за кемеровский «Кузбасс».
«РУКИ У ИВАНА СТОЯЛИ ПРАВИЛЬНО – НАДЕЯЛСЯ, ЧТО БУДЕТ СВЯЗКОЙ»
– Вячеслав Алексеевич, когда вас в последний раз можно было увидеть без усов?
– Я отпустил усы в 1975 году, когда родилась дочь. Мой внешний вид не был каким-то недоразумением и был воспринят нормально и одноклубниками, и друзьями, и семьей. Потому с тех пор с ними и не расстаюсь. А в день рождения Ивана – 2 октября 1988-го – я испытывал смешение противоположных чувств. Горе было командное: мы проиграли в олимпийском финале США. Зато счастье персональное: родился второй ребёнок. Как выяснилось, не только продолжатель рода, но и моё продолжение в волейболе. И в голову тогда прийти не могло, что в итальянском.
– Где вы храните свои многочисленные золотые медали?
– Несколько лет назад отдал сыну. Авансом. У него пока серебряная и бронзовая медали Олимпийских игр. Он поблагодарил и сказал, что будет догонять. Почему сын не в сборной России? В своё время у нас говорили «У нас таких Ванек сотня»! Насильно мил не будешь... Позднее он уже сам выбрал Италию, она стала для него второй родиной. Но я считаю, что успеха он добился за счёт своего русского характера.
– Сожалеете, что он всё-таки не стал связующим?
– Уже в семнадцать лет он попал в команду Серии А1 в качестве связующего – в «Перудже» был дублёром Паоло Тофоли. Не скрою, был рад, что он пошёл по моим стопам. Надеялся, что так будет и дальше. Руки у Вани стояли правильно, голова работала креативно, разве что игровой практики не хватало. Потом его отдали в аренду, а на новом месте перевели в диагональные.
– Как часто общаетесь с Иваном?
– К моему сожалению, редко. Хорошо, что он в этом сезоне в России, уже несколько раз виделись. Доехать до Кемерова и видеться чаще пока не позволяет моё здоровье. Думаю, обязательно выберусь на его матчи в плей-офф. Трансляции, конечно, не пропускаю.
– Даёте ли волейбольные советы?
– Не вижу смысла – он уже состоявшийся игрок высокого уровня.
– Удивились, когда Иван поехал в Кемерово?
– Для меня это не стало сенсационной новостью, поскольку в Италии сложилась тяжёлая финансовая обстановка, а у него большая семья. Отец должен зарабатывать.
– Сын материально помогает?
– Стараюсь не беспокоить Ивана по поводу материальной помощи, да и нет такой необходимости.
– Когда в последний раз видели внуков?
– С внуками и внучками вживую виделся давно, стараемся общаться по интернету.
– Чем занимается ваша дочь Анна?
– Она работает в большой фирме недалеко от Бергамо. У них в семье сын и дочка. Моя внучка Аличе пошла по стопам Ивана и всерьёз занимается волейболом. Надеюсь, что у неё всё получится.
«НЕ МОГ ПОДВЕСТИ ПЛАТОНОВА, ПОЭТОМУ НЕ УШЁЛ В ЦСКА»
– В СССР вы играли только за «Автомобилист». Как получилось, что вас не призвали играть за ЦСКА? Вы вообще служили?
– В армии я не служил, поскольку в детстве перенёс ангину, которая дала осложнения на слух. В местной военно-медицинской академии меня обследовали на предмет слуха и годности к службе. Дали «белый» военный билет и сказали, что с таким слухом вообще чудо, что я разговариваю сносно! Итог: годен к нестроевой в военное время.
Но когда в 1972 году попал в сборную СССР, которую тренировал Юрий Борисович Чесноков, начался пресс со стороны руководства ЦСКА: «Если не перейдёшь в ЦСКА, то и в сборной играть не будешь». Но я не мог пойти против людей, которые меня воспитали и дали возможность играть в команде мастеров, подвести Вячеслава Алексеевича Платонова, который передал мне в «Автомобилисте» свою майку с 8-м номером. Приходилось находить разные отговорки.
– При всех своих титулах, вы так и не стали чемпионом СССР. Шансов вообще не было?
– Тогда доминировал ЦСКА, так как все лучшие игроки призывались в армию. Но конкуренцию мы им составляли. Разок в сезон их обыгрывали. Это был наш праздник. Не помню, с чьей лёгкой руки «Автомобилист» получил прозвище Адские водители. Но оно точно отражало то, что творили игроки на площадке. Благодаря Платонову, который всё время придумывал новые схемы комбинационной игры, команда росла и прогрессировала. Мы играли комбинации, которых раньше не видели соперники, которые они не могли просчитать. К примеру: два игрока идут первым темпом а третий входит в свободную зону практически без блока. А были ещё разные варианты ложных расстановок, в которых порой даже судьи не могли разобраться.
– Сейчас даже видеопросмотры не всегда спасают. В ваше время были матчи, в которых судьи откровенно «убивали» команду?
– Конечно. На уровне сборных такого не припомню, но в чемпионате СССР подобное периодически случалось, особенно в матчах с ЦСКА.
– Вы уехали в 1987-м в итальянский клуб «Сполето». Насколько это было сложно в те времена?
– После чемпионата мира-1986 во Франции мне намекнули, что пора на покой и надо давать дорогу молодым. Тайком убегать, как некоторые хоккеисты и фигуристы, не хотелось. Всё было официально. На выбор предложили Францию, Италию и Испанию. Я выбрал «Сполето», поскольку во мне был заинтересован тренер этого клуба и сборной Италии Кармело Питтера. Команда играла в Серии А2 и ставила задачу выхода в элиту за три года. Мы решили её за сезон.
Народ носил на руках, но полного счастья не было. Скучал по дочери Анне, которая осталась с бабушкой и дедушкой. Когда меня отпускали в Италию, намекнули: пусть дочка здесь поживёт, чтобы папе дурные мысли о смене гражданства в голову не лезли. Потом всё-таки разрешили и Анна прибыла в семью с сопровождающим – Валерием Васильевичем Лобановским. Да, с тем самым футбольным классиком. Он ехал по своим делам, а дочку завёз, сдал на руки.
«В ИТАЛИИ ПОЛУЧАЛ 1/10 ОТ СВОЕГО КОНТРАКТА»
– Почему вы в статусе одного из лучших связующих мира всё-таки оказались в клубе Серии А2?
– Всё благодаря настойчивости Питтеры. Он хорошо знал мою манеру игры, а мне были предложены хорошие условия. Плюс владелец клуба Эльвио Вентури – производитель оливкового масла – надеялся наладить контакты с нашими организациями на поставку масла. Меня очень хорошо приняли, я был окружен большой заботой. Я со своей стороны помог команде выйти в Серию А1.
– Какая часть контракта дошла вам на руки?
– Контракт подписывался «Совинтерспортом», я даже не знал суммы, моей подписи там не было. Зарплату получал в посольстве в Риме, что вызывало недоумение руководства «Сполето». Когда они узнали, сколько я получаю, были очень сильны удивлены. Мол, а кому мы тогда заплатили 65 тыс долларов? Но в те времена я не имел права получать больше, чем посол СССР в Италии. На руки выходило 800 тысяч лир в год (около 6 тыс долларов – ред.), из которых ещё надо было выплатить партийные взносы.
– Помните самые большие премиальные в своей карьере?
– За победу на чемпионате мира дали 2,5 тысяч рублей, за победу на Олимпиаде в Москве получили по 4 тысячи рублей и орден «Знак Почёта». Не забываем, что в СССР были профсоюзы, общества. Все они, а также городские власти вручали грамоты и в основном хрустальные вазы.
– Поездок в какие страны больше всего ждали? Что возили?
– У сборной СССР были ежегодные выезды в Японию на серии матчей, за которые были положены премиальные прямо на месте. Покупали в основном технику – магнитофоны, магнитолы для автомобилей. Всё в разумных масштабах.
– Как вы считаете, спортсменам сейчас переплачивают? Кажется, разрыв между ними и обычными людьми сейчас огромный. Как было раньше?
– Раньше была система ставок в клубах и сборной – минимальная и максимальная, в зависимости от уровня спортсмена. Разрыв между рабочим человеком и спортсменом высшей категории был достаточно большой, но с сегодняшним днём несравним. Большинство сборников получали стипендию в 350 рублей, если ты что-то выиграл. Сейчас спорт превратился в бизнес и это, на мой взгляд, ничего хорошего не даёт.
– Италия и Швейцария, где вы играли, – комфортные для жизни страны. У вас не было искушения там остаться?
– Не легла душа остаться, потянуло на Родину. Молодым легче адаптироваться, а мне комфортно здесь, дома.
– Как вы относитесь к натурализации игроков? Леон играет за Польшу, Хуанторена – за Италию, Камехо хотят подключить в сборную России...
– По поводу натурализации ничего не имею против. Это решение отдельных игроков, которые сами выбирают где им жить и работать.
«ИЗ-ЗА ЛИВНЯ ИГРАЛИ НА «МАРАКАНЕ» НА КОВРАХ»
– В 1988-м в Вероне СССР и США сыграли в амфитеатре товарищеский матч в знак окончания «холодной войны». Для вас она существовала – ненавидели американцев?
– Вы знаете, мы не интересовались политикой. У нас были хорошие отношения со всеми соперниками, в том числе с американцами. Мы нормально общались, обменивались майками. И доказывали своё превосходство на площадке, а не в закулисных действиях. Известие о бойкоте Олимпиады-1984 в Лос-Анджелесе стало для всех нас большим шоком. Печальную новость мы узнали в Харькове, где готовились к турниру. Зря пахали четыре года. Реакция коллектива была спонтанной. Прямо там, на харьковском бульваре, и начали нарушать спортивный режим. Пили без шуток, анекдотов, как на поминках…
– Если бы можно было пересмотреть один матч из собственного прошлого – какой выбрали бы?
– Трудно сказать. Было много интересных матчей, которые можно пересмотреть. Но я всё-таки отмечу игру против сборной США в Хиросиме в 1984 году. Это был Кубок Японии, который организовал вице-президент международной федерации волейбола Ясутака Мацудайра. В финале, как и ожидалось встретились СССР и США - победители двух последних Олимпиад. Игра была тяжёлая, но мы выиграли – 3:1. Помню, на банкете после закрытия турнира американцы подходили к нам и поздравляли. Были расстроены, но находили силы признать наше мастерство. Это еще раз подтверждает, что политики в наших отношениях не было.
– Вы играли на стадионе «Маракана» в присутствии 100 тысяч зрителей. Каково это?
– Перед чемпионатом мира в Аргентине в 1982 году бразильцы пригласили нас на серию товарищеских матчей и турнир. Матч на «Маракане» мы ждали неделю, потому что шли дожди. Да и во время самой игры пошёл ливень. Пришлось площадку накрывать коврами, чтобы игроки не скользили. Но это всё равно было очень травмоопасно. Мы больше думали не о результате, а том, как не травмироваться. Проиграли - 1:3, но тренерский штаб сказал, что в этом нет ничего страшного. На чемпионате мира обыграли бразильцев в финале со счётом 3:0.
– Самая памятная для вас стычка на площадке.
– В 1984 году вместо Олимпиады в Лос-Анджелесе мы поехали на турнир Дружбы на Кубу. В финале сошлись с хозяевами. На трибунах 14 тыс зрителей, на трибунах всё руководство страны во главе с Фиделем Кастро. Кубинцы надеялись выиграть. Команда была хорошая, но, скажем так, психологически неуравновешенная. Не помню, что произошло между кубинцем и Александром Савиным, но соперник бросился к нам на площадку, пытаясь начать разборки. К счастью, его быстро успокоили. Но в целом кубинцы вышли из себя. Их глаза налились кровью и это было нам на руку. Мы выиграли - 3:1, а после возвращения домой узнали, что эта победа приравнивается к Олимпийским играм, поэтому были ордена и премии.
– На тренировках кого из тренеров вы умирали от нагрузок?
– И у Чеснокова, и у Платонова нагрузки были приличные, но никто не умирал. Все понимали, для чего это надо. Если кто-то сачковал, то опытные ребята сами с ними разбирались. Сейчас напоминаю молодым: мы должны вас не загонять в зал, а выгонять из него, когда вы действительно перестараетесь во вред здоровью. Но у нынешнего поколения не вижу того рвения, фанатизма, неистового желания победить. Может быть, дети фронтовиков к победе и цене за неё относились совсем по-другому?
– В 2006 году вы привели молодёжную сборную России к победе на чемпионате Европы. Почему не удалось взять мир?
– Европа сложилась хорошо. Победа в Казани придавала силы, но некоторые просчёты в организации помешали нам показать максимум на чемпионате мира, где мы уступили в финале Бразилии. У нас было очень мало игр в период подготовки – это сказалось.
– Почему ваша тренерская карьера получилось не такой яркой, как игровая? Может быть, характер не для этой работы?
– Характер нормальный, просто не все руководители и игроки любят правду. Страна поменялась и люди тоже, а мои принципы остались прежними. Родители всегда учили меня быть честным и всегда говорить правду, чем бы это не обернулось. Прежде всего, быть честным перед собой.
«СЕГОДНЯ ВИЖУ У НАС ПОДБРАСЫВАЮЩИХ, А НЕ СВЯЗУЮЩИХ»
– Кого вы считаете главными своими воспитанниками?
– Мне не очень долго пришлось поработать тренером. Первым воспитанником, который добился результатов, я считаю Вадима Хамутцких. Я доволен, что приложил руку и свои знания для его становления как связующего высокого уровня. Естественно, своим воспитанником считаю и сына Ивана, с которым занимался с пяти лет. Меня постоянно благодарят за сына руководители итальянского волейбола. Рад, что он дорос до игрока мирового уровня.
– Как вы считаете, кто ближе всего в отечественном волейболе приблизился к статусу наследника великого Зайцева? Вадим Хамутцких, Константин Ушаков, Сергей Гранкин?
– Мне больше всего импонировало как вели игру Хамутцких и Гранкин. Они читали игру и порой ставили в тупик блокирующих соперника. Ушаков действовал более прямолинейно, но отличался качеством передачи.
– Кого вы сейчас считаете сильнейшими связующим России?
– В настоящее время я затрудняюсь назвать сильнейшего связующего в России, поскольку большинство действуют по шаблону, что я категорически не принимаю. Связующие на сегодняшний день – самая большая проблема нашего волейбола. К сожалению, тех игроков, которых мы сегодня видим, я бы назвал подбрасывающими, а не связующими. У всех чёткий выход под мяч, точность, но нет чувства передачи по времени и темпу. Креативность у некоторых есть, но нет стабильности. Практически не работают руки и ноги: прилетел мяч и сразу идёт передача, куда удобно – нет тактических взаимодействий. По положению рук грамотный блокирующий видит, куда пойдёт передача.
– Кто будет пасовать в сборной России на Олимпиаде?
– Я даже не могу ответить на этот вопрос.
– Кто бы вы отметили из иностранных связующих?
– Бруно, де Чекко, Кристенсон, Тоньютти, Джанелли, Джизга. Они обладают мышлением связующих, а не подбрасывающих.
– Тоньютти всего 183 сантиметра.
– Сейчас любят двухметровых связок, но из любого правила всего были и должны быть исключения. А у нас в начале века увлеклись гигантоманией во всех амплуа, а мировую тенденцию к универсализму, скорости и координированности относительно невысоких игроков уловили с опозданием.
– В хоккее и футболе есть тренеры вратарей, тренеры защитников. Нужен в клубах тренер связующих?
– Конечно! Абсурд, но в некоторых командах со связками работают люди других амплуа. Как может центральный блокирующий донести все тонкости второй передачи, технику и тонкости? Со связующими должны работать люди, которые понимают проблему. Связующий должен плотно контактировать с тренером, если тот проповедует комбинационную игру. А потом требовать исполнения от нападающих. У нас всё наоборот: нападающие командуют связками. Эти проблемы уже давно на поверхности и идут с детских школ. Начинать формировать связующего надо с детского возраста: пусть ошибается, набивает шишки, пробует рисковать – тогда будет результат.
В Белгороде мы с Вадимом Хамутцких и Павлом Ивановым работали с перспективными связками - Романом Порошиным, Егором Казбановым, Всеволодом Абрамычевым, но, к сожалению, по ряду причин им не нашлось места в первой команде, а Казбанову пришлось переквалифицироваться в нападающего. К каждому связующему должен быть подход профессионалов в этом деле, тогда будут результаты.
– И всё-таки у кого-то из связующих есть прогресс в последнее время?
– Порошин, на мой взгляд, перейдя в Уфу прилично добавил и имеет хорошие перспективы. Абрамычеву надо играть и играть. И чтобы ему не мешали думать самому. Приятно удивил в этом сезоне Павел Панков из «Динамо». Заметно улучшилось качество передачи, он стал думать и рисковать в сложные моменты. Сразу же появились хорошие результаты.
«РОЗЕНБАУМ ПЕЛ У МЕНЯ ДОМА»
– Вы изнутри и со стороны наблюдаете за волейболом уже полвека. Как игра изменилась за это время? И какой она будет, скажем, через 10 лет?
– Игра изменилась кардинально. Сейчас всё построено на рекламе и в угоду телевидению. Я считаю, что волейбол, в который играли мы, был более зрелищным, комбинационным. Что будет через десять лет сказать трудно. Может быть, поднимут сетку или увеличат площадку.
– Европейская конфедерация волейбола проводила опрос тренеров, определяя лучших игроков в истории. Там упоминали вас и Савина. Давайте соберём символическую сборную вашей мечты.
– Для меня очень трудно создать сборную мечты, так как я играл с великолепными игроками и в СССР, и за рубежом. Когда я выбирал, кому доверить мяч в сборной СССР, от меня ждали паса Александр Савин с его вертикальным взлётом и мощью, а также умнейший и хитроумный Вильяр Лоор – это был богатый выбор. Для меня лучшей командой была сборная СССР, в которой я был капитаном.
– Что вам дало попадание в Зал славы?
– Это признание моих заслуг в мировом волейболе. Приятно находиться в компании великих игроков. Вручили памятный перстень. Никаких других привилегий нет.
– Кто сейчас из мира волейбола ваш лучший друг?
– Как таковых волейбольных друзей осталось мало. Общаемся с Вадимом Хамутцких, обсуждаем нынешние проблемы, но, к сожалению, не можем донести истину до некоторых функционеров. Они сейчас следуют лозунгу из братьев Стругацких: «Умные нам не надобны. Надобны верные».
– Вы признавались, что любите творчество Высоцкого и Розенбаума. Лично с ними знакомы?
– Александр Розенбаум, с которым меня познакомил знаменитый поэт-песенник Михаил Рябинин, как-то пел у меня дома в Питере, когда мы отмечали очередное «серебро». Пел многое, что и на концертах не услышишь. Родители даже мои прослезились, хотя у нас была не самая сентиментальная семья.
С Высоцким довелось познакомиться в 1975 году, когда поехал в короткий круиз на теплоходе. Меня познакомили с капитаном, а тот отвёл в кают-компанию. А там Владимир Высокий и Марина Влади. Тогда наговорились и наслушались всласть. Любимая песня Высоцкого – «Я не люблю». Как я строю свои отношения с людьми? Лучший ответ – строчки из этой песни: «…Я не люблю, когда мне лезут в душу, тем более – когда в неё плюют!».
ДОСЬЕ «БО Спорт»
Вячеслав ЗАЙЦЕВ
Член Зала славы волейбола
Игровое амплуа: связующий
Дата рождения: 12 ноября 1952 года
Место рождения: Ленинград
Игровая карьера: «Автомобилист» (Ленинград) – 1969 - 1987; «Сполето» – 1987 - 1989; «Агридженто» – 1989 - 1990; «Читта-ди-Кастелло» (все – Италия) – 1990 - 1992; «Лугано» (Швейцария) – 1992/93.
Тренерская карьера: «Лугано» – 1992/93 (играющий тренер); «Белогорье» (Белгород) – 1994 - 1996, 2009 - 2011 (тренер); сборная России – 1996 - 1997 (тренер/и.о. главного тренера); ЖВК «Динамо» Москва – 2005/06 (старший тренер); молодёжная сборная России – 2006 - 2007 (главный тренер); «Динамо-Янтарь» (Калининград) – 2007/08, 2008/09 (главный тренер); «Металлоинвест» (Старый Оскол) – 2009 (главный тренер); «Кристалл» (Воронеж) – 2011 - 2014 (главный тренер), «Дагестан» (Махачкала) – 2015/16 (менеджер).
Основные достижения в качестве игрока: олимпийский чемпион (1980), серебряный призёр Олимпиады (1976, 1988), чемпион мира (1978, 1982), обладатель Кубка мира (1977, 1981), победитель Игр доброй воли (1986), чемпион Европы (1971, 1975, 1977, 1979, 1981, 1983, 1985), серебряный призёр чемпионата мира (1974, 1986), серебряный призёр чемпионата СССР (1976 - 1982), обладатель Кубка СССР (1983), обладатель Кубка обладателей европейских кубков (1982, 1983).
Основные достижения в качестве главного тренера: «бронза» Мировой лиги (1997), «золото» чемпионата Европы среди молодёжных команд (2006), «серебро» чемпионата мира среди молодёжных команд (2007).
В интервью использованы фрагменты книги «Вячеслав Зайцев: связующий эпохи перемен».