Расул Ишмухамедов: «Сезон для меня получился волнообразным»

Лучший спортсмен 2014 года по версии читателей «БИЗНЕС Online» Расул Ишмухамедов вернулся в Альма Матер, Поволжскую академию спорта. Короткое «межсезонье» можно посвятить учебе, которую Ишмухамедов продолжит в магистратуре Академии. Уже в начале октября начнутся сборы нового сезона, который завершится олимпийским стартом в Рио, попасть куда мечтает каждый сборник. Этому событию, и не только, было посвящено наше общение по итогам сезона 2015 года, в котором состоялась победа на чемпионате Европы, и была «деревянная» медаль чемпионата мира.

«ЕХАЛ НА ЧЕМПИОНАТ МИРА С БОЕВЫМ НАСТРОЕМ»

— Расул, оцените, в целом, итоги завершившегося сезона?

— Прошедший сезон для себя я бы охарактеризовал, как волнообразный. Начался он стартом на Кубке России, где я «утонул», как и еще несколько его участников. Поскольку погодные условия нельзя было назвать подходящими для проведения гребных заездов. Поэтому, на его итоги не стали обращать внимания, отобрали в команду на чемпионат Европы, который завершился нашей победой. Потом на чемпионате России я дважды финишировал третьим, вначале в одиночке, а потом и в двойке с Кириллом Шамшуриным. То есть, после спада был выход на пик формы.

Потом провели три сбора в Бронницах, вроде подготовились к старту на чемпионате мира. Лично у меня настрой на чемпионат мира был очень боевой — «всех порвать!» После победы на «Европе», прошлогодней виктории на чемпионате мира, когда мы по дистанции так «всадили», что привезли преследователям отрыв с целый «трамвай», другого настроя и быть не могло. Но…

— В итоге «деревянная медаль». Получается, что в прошлом году вы с Шамшуриным в четверке были четвертыми на Европе, и победили на мире. Сейчас ситуация изменилась: победили на «Европе», и четвертые на мире. Некая стабильность проявляется.

— Да, но не надо забывать, что Европа рулит в нашей дисциплине гребли на каноэ. Сейчас с нами в заезде участвовали только мексиканцы, из стран, которые не представляют Старый Свет. Но они, откровенно говоря, стартовали без шансов на медали. А в лидерах все те же: мы, беларусы, украинцы, венгры и румыны. Только вот на Европе мы обошли румын на три секунды, а здесь отстали от них — практически на четыре. То есть, ориентируясь на них, получается, мы ухудшили свой результат почти на семь секунд. Как так?

Тренер сборной подошел к нам, после гонки, и признал, что сильнее прошлогоднего состава нам не найти. А мы тогда гребли вместе с Виктором Мелантьевым и Ильей Первухиным. Вывод, что в наш экипаж можно ставить практически любого, и мы будем побеждать, оказался ложным. С Владиславом Чеботарем этот вариант «прокатил», когда мы весной стали чемпионами Европы. Но сейчас не получилось.

«БЕЛАРУСАМ ПОБЕДИТЬ ПОМЕШАЛА БУТЫЛКА»

После чемпионата мира мы выступали еще на Президентской регате в Крылатском. И все у нас спрашивали — что помешало выиграть на чемпионате мира? Может быть, не вписался Илья Штокалов, который сейчас является сильнейшим одиночником в России, но для хорошего хода лодки-четверки нужна синхронность действий всего экипажа. Не знаю. На тренировках, вроде бы, мы работали слаженно, а на гонке не получилось. Там и мысли в голове другие, и соперники по бокам поджимают, другое состояние вообще. В итоге, вышло, как вышло, и мы гребли, кто в лес, кто по дрова. Минусом еще стало то, что дул ветер справа, и лодка ехала не прямо, а как-то боком. Рулевой как не пытался вырулить лодку, но все равно не получалось. Наших сил хватило на 700 метров, чтобы прогрести дистанцию в каком-то странном для профессиональной гребли состоянии лодки, а потом мы просто «встали». И я со стороны наблюдал, как нас начали объезжать с одной стороны венгры, а с другой — румыны и украинцы. Еще больше, чем нам, не повезло беларусам. Они на отметке 800 метров шли лидерами, а потом «поймали» бутылку. Она просто влетела им на нос лодки, и начала тормозить ее ход. Это прямо на видео было видно. Пока беларусы останавливались, снимали ее с носа, потеряли время, и финишировали последними.

— Казалось бы, Милан, Италия! Европа, на которую необходимо ориентироваться России при проведении соревнований…

— Больше скажу. Нам перед началом стартов выдали рюкзачки, в которых лежала бутылка для воды, и сертификат, подтверждающий, что вода в канале полностью пригодна для питья, и там содержатся полезные вещества. Оказывается, не только полезные, потому, что доктора нашей сборной, сделав анализ, строго-настрого приказали — не пить эту воду. Правда, на воде плавала не такая же бутылка, а обычная, пластиковая, выброшенная кем-то.

В целом, канал не очень благоприятный для проведений соревнований такого высокого уровня. Статус которого повышался тем, что на нем разыгрывались лицензии на Олимпиаду.

«МОИ ПЛАНЫ ЗАВИСЯТ ОТ ПАРТНЕРОВ ПО СБОРНОЙ»

— В итоге Россия завоевала четыре олимпийские лицензии в каноэ. На 200 и 1000 метров — одиночки, и на 1000 метров — двойка. Обдумывали свои планы на олимпийский год?

— В «спринте» на 200 метров мне ловить нечего, я от природы не взрывной. Значит, надо искать свои шансы на «тысяче», либо одиночку, либо двойку. Делать ставку на ту или иную дисциплину надо будет по итогам начала следующего года. Многое будет зависеть от других наших сборников. У нас сейчас есть очень сильная двойка Алексей Коровашков — Илья Первухин. Но у Коровашкова есть серьезные шансы отобраться на одиночке на дистанции 200 метров. Если отберется, пара распадется, тогда будет восстановлен дуэт Первухин — Виктор Мелантьев. Против него у нас в дуэте с Кириллом Шамшуриным куда больше шансов побороться за олимпийскую лицензию.

— И когда будет понятно, кто с кем едет?

— Скорее всего, после Кубка России, который состоится в апреле. Тогда уже будет понятно, кто с кем будет грести на чемпионате России, который станет отборочным перед Олимпиадой. Там уже люди начнут обдумывать, какие экипажи формировать, на какие дистанции заявляться.

— А кто принимает решения по итогам этих «раздумий»?

— У нас есть группа сборников, которую тренирует Владимир Николаевич Логинов. В процессе тренировок он интересуется нашим мнением, над чем надо поработать, какие элементы доработать. По итогам этого общения, личный тренер формирует какие-то свои предложения — кто должен формировать экипаж? Конечно, можно отказаться от такого предложения, но иногда поступают такие, от которых отказаться невозможно. Потому, что в таком случае тренер просто говорит — «надо попробовать, надо!» Мы и пробуем, а дальше сразу же становится видно — есть перспектива у экипажа или ее нет.

— Это общие слова, а как конкретно собирались ваши экипажи?

— Как, например, была сформирована наша четверка, которая выиграла чемпионат мира. Два тренера, у которых работали экипажи Мелантьев-Первухин, и мы, пообщались между собой, и пришли к выводу, что можно сформировать такой квартет. По сути, из двух двоек создали четверку, и нам даже особо пробоваться не пришлось. Мы могли бы в этом составе отсоревноваться еще на чемпионате Европы прошлого года, но тогда Илья Первухин не смог совместить старты на двойке и четверке. И с нами поехал Дмитрий Петров. Мы финишировали четвертыми.

— Сколько раз совместно тренировались?

— Раза два-три, не больше.

«КАК УМУДРЯЮТСЯ ЗА ТРИ ТРЕНИРОВКИ СТАТЬ ЧЕМПИОНАМИ МИРА?»

— Сейчас читатели, которые все это лето слышали о ежедневных девяти-десяти часовых тренировках синхронниц, тихо начали сходить с ума. Неужели за две-три тренировки можно добиться какой-то слаженности?

— Согласен. Мы, сборники, часто видим на зимних тренировках, которые проходят в Португалии, как тренируются экипажи других стран. Туда приезжают сборники других стран, например, французы, и с зимы начинают тренироваться в экипажах четверок по байдарке или каноэ. Глядя на них, мы потом задаемся вопросом — «Как так, мы можем выйти и обгонять их с двух, трех совместных тренировок?»

— Как выходить из этой ситуации? Собирать в экипаж гребцов из одного города, чтобы могли работать над синхронностью, тренируясь в одном канале?

— Понятно, что в экипаже главное попадание всех в один гребок. В этом плане вспоминаю наш прошлогодний экипаж, победивший на чемпионате мира. Там получается, что свели две двойки — Кирилла и меня, Мелантьева и Первухина, мы сели в лодку, и сразу погребли, как единое целое. Мы же работаем в группе у одного тренера, и у нас совпадает техника гребка, никому не надо подстраиваться под другого.

— Помнится, на Универсиаде со сборной России работал главным тренером знаменитый гребец Владимир Парфенович, трехкратный чемпион Олимпиады-1980. Он до сих пор работает со сборной? Это один вопрос, а второй — в чем заключается функция главного тренера сборной?

— Нет, сейчас Парфианович трудится с командой Польши. Он же беларус по национальности, был в сборной России в качестве иностранного наставника. Что касается функций главного тренера, то тут зависит от того, кто он «по жизни»: байдарочник или каноист? Например, сейчас мы главного тренера практически не видим на наших сборах и тренировках, потому, что он, в прошлом, байдарочник, и он работает с этой частью сборной страны. Предыдущий тренер сборной Сергей Верлин, который сейчас трудится со сборной России по академической гребле, запомнился, как пламенный оратор, человек, который настраивал нас на удачные выступления на соревнованиях, помимо того, в нем чувствовались сильные организаторские способности. Но, в целом, у нас не так, как в игровых видах спорта, когда все зависит от главного тренера сборной. Мы работаем каждый в своих группах, и именно там все решается, и мнение тренеров групп является важным. Допустим, как в командах по игровым видам спорта, вратари тренировались бы со своим наставником, защитники и нападающие — со своим, и там уже все эти тренеры решали вопросы с главным тренером, каждый по своим подопечным.

Подчас мы даже начинаем выражать недовольство, если главный тренер начинает «лезть» к нам. Потому, что у нас все четко, отлаженный график тренировок, расписанные занятия. Как-то так…

«ЛЕВАКИ» И «ПРАВАКИ»

— И еще один вопрос по нюансам гребли. Когда перечисляется состав экипажа, то ваша фамилия всегда стоит второй. Я так понимаю, это зависит от рассадки в лодке?

— Да, вначале называется фамилия того, кто гребет спереди слева, потом второго справа, в нашем случае, это я. Я мог бы, по идее, стоять четвертым номером, который тоже гребет справа сзади, но это только «по идее». Я на «дырку», как у нас называется это место, не сажусь, поскольку это место, откуда нужно рулить, и направлять лодку. Я привык быть вторым, там голову в воду опустил, в хорошем смысле этого слова, и пошла работа. Как конь в упряжке, надел шоры на глаза, и паши! У меня обязанности «мотора». А четвертый номер всегда должен «поляну оценивать», куда лодка едет, чтобы коррективы вносить. В других случаях люди могут пересаживаться по номерам лодки, к примеру, у нас Кирилл Шамшурин был и на третьем месте, и на первом.

У нас в сборной страны загребной, то есть человек, стоящий на первом номере, всегда левый. Но это не догма для гребли. Я замечал в командах других стран, например, у Канады, что загребной может стоять и справа.

— В футболе не хватает левоногих игроков, в хоккее — праворуких хоккеистов, потому, что левшей, в принципе, меньше, чем правшей. Есть ли в гребле проблемы с «леваками» и «праваками»?

— У нас это не такая серьезная проблема, зависит от того, как ты в детстве приспособился держать весло. У нас Кирилл — правша, а гребет слева. В целом, во всем мире ощущается дефицит хороших «леваков». Тут есть выход из ситуации, когда еще в детском возрасте тренеры будут сознательно сажать юных гребцов на левую часть лодки.

Но, я заметил, что каждый год может из юниорского спорта во взрослый переходить разное количество «леваков» или «праваков». Почему — не знаю? В результате, при составлении экипажей появляется дефицит то на четных номерах лодки, то на нечетных. Как это решается? Иногда людей пересаживают, потому, что в гребле все-таки есть универсалы, которые способны одинаково хорошо работать и справа, и слева. У меня товарищ есть по Астрахани, который догреб до звания кандидата в мастера спорта, будучи «праваком», а потом переучивался на «левака». Но это очень сложно. Допустим, меня посади слева, я не сделаю ни одного толкового гребка. Это я говорю по прошлогоднему опыту, когда проводил такой эксперимент.

— На чемпионатах мира разыгрывается девять комплектов наград, на Олимпиадах три. До 2008 года разыгрывалось четыре комплекта. На ваш взгляд, это связано с падением интереса к гребле, в частности, к каноэ?

— Скажу более того, что у нас хотят отобрать еще одну дисциплину. Высказывается мысль о том, чтобы не было дискриминации по половому признаку, необходимо ввести еще одну женскую гонку, тем самым, сократив мужскую. Потому, что в олимпийских соревнованиях можно что-то включать только за счет сокращения. Я знаю, что в Рио состоится последний заезд у мужчин-байдарочников на дистанции 200 метров.

Говорить о популярности гребного спорта, можно с точек зрения места, где проводятся соревнования. К примеру, в Венгрии на наш вид спорта люди собираются не только на трибунах, но и рассаживаются вдоль всей дистанции. Там гребля — национальный вид спорта. В Милане, на «мире», в чешском Рачице, на «Европе», было много зрителей на трибунах. У нас в прошлом году был большой интерес к чемпионату мира, проходившему в Крылатском. А в 2009 году во время проведения чемпионата мира по юношам, трибуны заполняли солдатами и курсантами. Или сейчас, я видел, по всему городу были расклеены афиши проведении Президентской регаты, а сама она проходила в будний день в рабочее время. Кто придет на трибуны? Но тут еще один нюанс, который состоит в том, что насколько близко или далеко от города расположен гребной канал. Не в каждом месте, как в Казани, он находится прямо в центре города.

«РИО НА ДАННЫЙ МОМЕНТ СОВСЕМ НЕ ГОТОВ К ОЛИМПИАДЕ»

— В Рио уже состоялись предолимпийские старты. Что говорили их участники?

— Вернулись разочарованными. «Предолимпийская неделя» прошла, и я переписывался со знакомыми, которые там были. Они пишут, что за 11 месяцев до старта Бразилия к Олимпиаде не готова вообще. Город сам по себе грязный. До сих пор не построены спортивные объекты. Озеро, на котором будут оборудовать гребной канал, грязное, там мусор повсюду плавает. А там же еще и плавание на открытой воде будут проводить.

Еще байдарочники Юрий Постригай и Александр Дьяченко были там на сборах год назад, и тоже вернулись не с лучшими впечатлениями. Говорил, что очень жарко, и влажно.

С другой стороны, на той же гребле, думаю, бразильцы будут стараться подготовиться. У них появился очень сильный каноист Исакияс Кейрос, который стал чемпионом мира в одиночке, а в этом году выиграл «золото» уже в двойке. Мы все ходили в шоке — как так? Складывается впечатление, что он просто решил для себя попробовать «скататься» в двойке, и выиграл ее. Он небольшого роста, тем не менее, крупный и сухой, с отличной мышечной массой. Выигрывает за счет большого количества гребков, тем самым, опровергая все наработки нашей школы.

— То есть?

— У нас тренера говорят, что гребок должен быть амплитудным, с «проносом», мощным, и мы делаем их с темпом 60 гребков в минуту. А бразилец делает небольшой гребочек, зато их 76−77 на минуту. И в отношении с Кейросом это дает такие потрясающие результаты. У нас даже некоторые спринтеры, которые стартуют на 200 метров, не гребут так, как бразилец на «тысячу».

Читайте также:

Расул Ишмухамедов — спортсмен года в Татарстане